НИКОЛАЙ КОВАЛЕВ: МЫ БРАЛИ ШПИОНОВ С ПОЛИЧНЫМ. ГЕНЕРАЛ АРМИИ И ЭКС-ДИРЕКТОР ФСБ ЗНАЕТ, ПОЧЕМУ В НАЧАЛЕ ВЕКА РЕЗКО ОБОСТРИЛАСЬ УТИХШАЯ БЫЛО ВОЙНА РАЗВЕДОК И КОНТРРАЗВЕДОК

Николай ДОЛГОПОЛОВ

Генерал армии Николай Дмитриевич Ковалев начинал с простого оперуполномоченного. Пик военной карьеры — пост директора ФСБ, который он занимал с 1996 по 1998 годы. Сейчас депутат Госдумы Ковалев не менее успешно штурмует высоты политические: в свои 51 он — заместитель председателя думского Комитета по безопасности и председатель Комиссии по борьбе с коррупцией.

- Николай Дмитриевич, мне бы хотелось начать беседу с "дела Ханссена". Офицера ФБР, как раз и призванного следить за нашими разведчиками, еще до суда провозгласили агентом Москвы. За арестом американского "крота" быстро последовала высылка четырех российских дипломатов. Еще 46 вроде бы сидят на чемоданах. Отношений между Россией и США, где в Белом доме жестко правит теперь новая администрация, эта возня явно не улучшила. Как бы вы оценили все происходящее?

 — Ничего неожиданного в резких шагах администрации Буша я не вижу. Вся история отношений с Россией ли, с СССР строится по одной и той же схеме. Для нас рисуется какой-то жупел, которым на Западе постоянно размахивают. В недавнем прошлом этим жупелом был КГБ — использовали его очень активно.

Затем выплыл тезис о всемогуществе "русской мафии", о всеобщей российской коррумпированности. Потом там заговорили о нашей помощи Ирану в освоении ракетных технологий. Чего только не используется. Еще два года назад я предсказал и, к сожалению, не ошибся, что следующее их обвинение в наш адрес, которое разойдется по всему миру, будет "излишнее российское разведприсутствие". Причем в обвинениях будет использоваться именно то, что работа разведки не соответствует сегодняшней ситуации и современному уровню взаимоотношений с самыми разными странами.

- Но почему этот тезис подхватила именно администрация Буша?

 — И здесь нет совершенно ничего неожиданного. Большинство населения США проголосовало — всего во второй раз за всю историю Штатов — за одного человека, а к власти пришел другой. Значит, президент США, его администрация должны постоянно доказывать, что именно они заняли место в Белом доме не зря. Резкие шаги в этой ситуации неизбежны. Новый президент обязан показать себя решительным руководителем, иногда кардинально меняющим решения своего предшественника. Действия, еще раз подчеркну, должны быть жесткими, направленными на завоевание популярности. Отсюда во многом и бомбардировки Ирака, и арест Ханссена с последующей высылкой российских дипломатов. Меры спрогнозированные и ожидаемые.

- Однако верные ли?

 — Моя оценка: ошибочные. Зря президент США ввязался в это дело и непосредственно участвовал в раздувании скандала. Деятельность спецслужб не должна мешать политическому развитию отношений между странами. А когда руководитель государства вмешивается и придает вопросу политическое звучание, это всегда, с моей точки зрения, в достаточной степени ущербно.

Как для него самого, так и для его страны. Совершенно понятно: разведки всех стран были, есть и будут. Никто не откажется от получения упреждающей информации об угрозах, которые могут гипотетически, потенциально исходить от той или иной державы. Потому и скандалы с задержанием разведчиков, их агентов были, есть и будут. Прогнозирую это смело. Но! Придавать им политическое звучание ни в коем случае нельзя. Спецслужбы должны действовать, не нанося экономического, политического ущерба взаимоотношениям двух стран. Сотрудничество необходимо сохранять.

- Николай Дмитриевич, а как бы вы оценили арест Ханссена с сугубо профессиональной точки зрения? Ведь и вашему бывшему ведомству приходилось задерживать чужих разведчиков и их агентов.

 — Приходилось и приходится. Ну, прежде всего у меня, как у человека, посвященного во всю подноготную этой деятельности, есть сильные сомнения втом, что Ханссен работал на Россию.

- В чем же сомнения? Американцы утверждают, будто доказательств вины "крота" вполне достаточно.

 — Всегда перед любой контрразведкой мира стоит одна задача — добыть доказательство разведдеятельности агента на своей территории. Это просто обязательное условие — взять с поличным! Все остальные материалы не могут служить 100-процентным доказательством вины. Их могут подбросить, спровоцировать. Под каким-то предлогом вызвать, якобы, на тайниковую встречу. Тут есть масса возможностей. Классическим примером может служить дело Огородника.

- Это тот самый наш дипломат, который работал на американцев и при аресте, понимая, что полностью изобличен, раскусил ампулу с ядом?

 — Тот самый. Только вот раскусывание ампулы с ядом — легенда, которая и укоренялась, и укреплялась. Я видел акт вскрытия.

- И что же это было?

 — Заключение врачей — острая сердечная недостаточность. Вызванная арестом, переживаниями, страхом перед грядущим наказанием. Следов яда в организме ни следователи, ни медики так и не нашли, хотя легенда жива. Даже в том случае контрразведка пошла по необходимому пути — захвата с поличным.

Загримировала человека под Огородника. Тот явился на встречу с хозяевами агента и только так, с огромными сложностями, но все равно были получены, как мы говорим, "уликовые доказательства проведения разведдеятельности со стороны американских дипломатов". И практически так действуют в делах подобного рода все контрразведки.

- А что все-таки за человек сработал под Огородника?

 — Надо же, как он вас заинтересовал. В ходе работы ему и до этого приходилось менять внешность, бывать в самых различных экстремальных ситуациях. Вся его деятельность логически складывалась так, что работа под чужого агента если и оказалась все же не очень привычной, то и не столь неожиданной.

 — Он был чем-то награжден?

 — Да. Но если позволите, вернемся к сегодняшней истории с Ханссеном, где ареста с поличным не было. Исходя из тех документов, что я видел, и из прочитанных сообщений, можно говорить об определенной провокации ФБР. Это называется на профессиональном языке так: "Подход под чужим флагом".

- Вы не могли бы здесь объяснить свою точку зрения на арест Ханссена более подробно?

 — Кто-то подошел к Ханссену. Предложил то ли забрать контейнер, то ли еще что-то. Трудно сказать. Но во всяком случае кто-то действовал от чужого имени, совершая эти подходы. Представьте себе, чтобы российская контрразведка пошла бы по этому пути, предлагая гражданам России за бешеное вознаграждение передать информацию. Сколько бы подобного рода шпионов, возьмите это слово в кавычки, мы бы переловили. Такие действия вообще недопустимы и называются провокацией в чистом виде. А у американцев в последнее время наметилась тенденция именно к такой форме работы. Они пользовались ею и в сравнительно недавних случаях, когда арестовывались Липка, Трофимофф. Теперь вот Ханссен. Это уже превратилось в систему: человеку звонят или каким-то иным образом на него выходят, и уговаривают установить связь именно от имени России. Обещают передать определенные документы. Какие условия при этом оговариваются? Возможно, обещают баснословное вознаграждение? Когда я слышу, что Ханссену передали полтора миллиона долларов, это до сих пор вызывает у меня гомерический смех. Ну нет таких денег у российской разведки. И в последние годы никогда не было: все беды, которые характерны для жизни нашего общества в эту эпоху, коснулись в том числе и разведки.

- Сейчас звучит несколько другая цифра: Ханссену — 600 тысяч. А вот на том, что услуги суперагента Олдрича Эймса были оценены в 2 миллиона, стоят твердо.

 — Если верить, что Эймс трудился на нас два десятилетия? И, быть может, в ту пору у разведки были другие финансовые возможности? Мне бы не хотелось заниматься гаданиями. Все же думаю, что тогда, в период "холодной войны", ни та, ни другая сторона не очень-то скупились, несли серьезные материальные расходы, чтобы получить информацию друг о друге. Шли на это в период обострения, угрозы ядерной войны. И опять-таки теоретически, можно предположить, что в тот период времени, суперсекретная информация хорошо оплачивалась. Снова возвращаясь к Ханссену, я хочу напомнить, что он не видел, не встречался с работодателем. То есть он не знал, с кем работает.

- Но американские спецслужбы утверждают, что все тексты писем Ханссена у них.

 — Вдумайтесь в это утверждение: как это вообще может быть? У меня версия, что на самом деле он работал с агентами ФБР. Если бы тексты писем передавались российской стороне, то как бы они попали к американцам? Не было бы у них этих посланий. Дальше возникает еще один вопрос. Допустим, все письма у них. О каком ущербе национальной безопасности можно в таком случае говорить? Они все знали, все предвидели. И не препятствовали?

Получается нонсенс. То есть работодателем Ханссена мог быть кто угодно.Быть может, агент ФБР? Или гражданин другой страны? Если пофантазировать, то и немец, австриец.

- Почему тогда американские спецслужбы говорят о неопроверженных уликах? Приводятся его съемки то ли под каким-то мостом, то ли под насыпью.

 — Снимали под мостом. Допустим, человек, которого он знает, высказал очень конфиденциальную просьбу забрать какие-то документы, свидетельствующие, допустим, о шпионской деятельности кого-то из россиян. Предлог удобный. Как профессионал он мог клюнуть на ту приманку и пойти изъять документы. Ведь это входило в функциональные обязанности старшего офицера ФБР. Вспомните убийство Дмитрия Холодова, которого тоже привлекли именно этим — получением каких-то секретных документов. Ситуация схожая. Но кто и каким образом заставил Диму пойти на это? Или какой-то знакомый предлагает своему приятелю крупную сумму, чтобы забрать предназначающиеся ему документы. Да кто в нашей, к примеру, российской действительности откажется оказать такую услугу? Контрразведка не имеет в своей деятельности права на подобные провокации. И, возвращусь еще раз к тому, с чего начал: обязателен захват с поличным. Только тогда все становится на свои места. Иначе — домыслы, а доказательство вины под большим вопросом. Я же уверен: не все столь ясно и доказать вину очень трудно, хотя обвинения и предъявлены.

- Николай Дмитриевич, но Ханссену грозит серьезнейшее наказание — вплоть до смертной казни. Утверждают, что он нанес колоссальный национальный ущерб американцам.

 — А я задумываюсь: в чем он, этот национальный ущерб? Давайте предположим, опять-таки гипотетически, что старший офицер ФБР Ханссен работал на Россию. В сферу его профессиональной деятельности входило контрразведовательное обеспечение российских учреждений за рубежом.

- Нельзя ли попроще?

 — По своим задачам и функциям, которые прописаны, он должен был выявлять и разоблачать российских разведчиков. Что он мог передать России, владея этой информацией? Кто из наших разведчиков работает на США? Но как эта информация может нанести ущерб Соединенным Штатам?

- Газета "Вашингтон пост" утверждает, что Ханссен поведал противнику о туннеле, который был прорыт под советским, теперь российским посольством, для прослушивания. Вы сами верите, что такой подкоп был?

 — Вполне возможно, хотя если его и вырыли, то как раз в ущерб национальным интересам наших стран. Но когда в свое время председатель КГБ Бакатин выдал американцам систему прослушивания посольства США в Москве, никого не наказали и не расстреляли. Если, подчеркиваю, если Ханссен и совершил то, что ему приписывают, а туннель действительно существовал, то давайте рассматривать это как ответный шаг американской стороны. По логике, по идее, им бы и полагалось сделать ответный жест. И если, подчеркиваю опять- таки тремя жирными чертами, если Ханссен сделал то, на что администрация США могла бы сама смело пойти еще давным-давно, то какой же ущерб здесь для национальной безопасности Соединенных Штатов? Я вижу тут не ущерб, а классический пример двойного стандарта. Ведь американцы практически признали, что они работали на территории России. По нормам международного права российское посольство в США — территория России. Посольства и некоторые другие государственные учреждения пользуются правом экстерриториальности. Но ведь сейчас их спецслужбы не отрицают, что работали на территории России. Во всеуслышание подтверждают: да, прослушивания на территории посольства велись. В моей практике никто и< никогда не признавал этого в открытую. Официальных опровержений нет. Хотя подписывали соглашения, в которых содержалось обещание не проводить подобного рода операции.

- Давайте после наших с вами отступлений и исторических экскурсов вернемся в день сегодняшний. Мы уже упоминали о высылке дипломатов. Из какой-то страны "просят" наших. И тут же российское начальство обращается в ФСБ: срочно найдите столько-то сотрудников их спецслужб? Как это бывает?

 — Выслали одного или троих — тут же автоматически высылка точно такого же количества. Это обязательное требование. Если хотите, неписанная норма международного права адекватности ответных мер.

- А не устарела эта норма?

 — Думаю, нет. Потому что молча согласиться — это уже неравный подход.

Разведкой занимаются все. Это что — тайна? Конечно же, нет! Все разведчики, ну, может, на 99,9 процента, установлены. Имею в виду сотрудников разведки, которые работают под самыми разнообразными прикрытиями и в разных ипостасях. Мы знали всех разведчиков, которые трудятся здесь, на нашей территории. Мы установили всех кадровых сотрудников ЦРУ и ФБР, тут находящихся, пофамильно.

- А они наших — там?

 — Они знают всех наших с той же вероятностью — 99,9 процента. Бывает, мы, да, наверное, и они, в ком-то сомневаются: подозреваем, но не уверены. Но в конце концов все тайное становится явным.