Преданный волк

Сергей МАСЛОВ

"Друзья не умирают". Так называлась его последняя книга. Я, к сожалению, не имел чести принадлежать к кругу людей, которых Маркус Вольф называл своими друзьями. Но ведь именно другом он был и оставался до конца жизни для нашей страны. Значит, и для меня тоже.

Судьба была щедра ко мне, если судить по числу и продолжительности журналистских бесед с бывшим шефом разведки ГДР (кстати, два больших интервью Маркус Вольф дал специально для "Трибуны"). Пусть посильной благодарностью судьбе станут эти строчки, надеюсь, не похожие на некролог, — друзья ведь не умирают.

Стало уже расхожим говорить и писать о Вольфе как об организаторе и руководителе одной из самых эффективных спецслужб мира. Но где критерий эффективности? Этим вопросом мало кто задается. Отчеты о том, кто у кого больше украл секретов, спецслужбы не публикуют. И все-таки существуют кое-какие косвенные свидетельства. В свое время меня заинтересовала цифра, гулявшая по страницам западной печати: мол, 80 процентов секретной информации о ФРГ Москва получает не от своих разведчиков и их агентуры, а от службы Вольфа. Я не знал, как к этой цифре относиться. А знать хотелось. И я спросил о ней у самого Маркуса Вольфа. В интервью вашему корреспонденту бывший шеф разведывательного ведомства ГДР эту цифру впервые публично подтвердил. Он сказал: "Результаты работы разведки, конечно, мало поддаются статистическому учету, но именно эту цифру нам называли наши советские друзья".

Вызывают, мягко говоря, недоумение некоторые написанные на смерть Вольфа дежурные публикации. Чего стоит только такая фраза: "И вновь Россия стала его щитом..." Сказано о довольно коротком периоде пребывания генерала Вольфа в России после объединения Германии, где он был объявлен в розыск. Немцы требовали его выдачи. А от тогдашнего российского руководства всего можно было ожидать: выдача смертельно больного (но почему-то объявленного нашими врачами практически здоровым) Хонеккера — лишнее тому подтверждение. Но Маркус Вольф не возвращался в Германию из России. С возвращением он решил повременить, чтобы дождаться результатов зондажа его адвокатов. А в качестве временного убежища выбрал третью, соседнюю с Германией страну. Там были друзья, готовые его приютить. В аэропорту назначения Маркус Вольф без проблем миновал паспортный контроль... А на следующий день козыревский МИД во всеуслышание заявил, что господин Вольф покинул территорию России и вылетел в направлении Австрии. Скрываться теперь не было смысла...

По-русски это называется предательством. По-немецки, кстати, тоже. Разумеется, предала Вольфа не Россия, а ельцинский режим. И это генералу не надо было объяснять. Но его предали в России. А за режим несет ответственность каждый из нас — прямо или косвенно. Я лично за себя извинился. Генерал промолчал. Но чуть позже, как бы невзначай, посоветовал почитать его новую — к тому времени -книжку. Она называется "Секреты "русской кухни". Книга не только и не столько о кулинарии и о впечатлениях Вольфа от СССР. Она — о его любви к нашей стране, ставшей для него второй родиной. Он написал ее уже в Германии, в самый драматичный период своей жизни.Он был мужественным, волевым человеком. Эти качества помогли ему вынести тяжелейший прессинг властей объединенной Германии и остаться несломленным. Но они проявлялись и в других, казалось бы, самых немыслимых ситуациях. Знаете, для человека его положения в немецком государстве рабочих и крестьян было, к примеру, мужеством жениться на женщине, натерпевшейся из-за попытки бежать из ГДР на Запад. Смелость Вольфа проявлялась даже в мелочах. К примеру, в том, как он, будучи в возрасте далеко за 70, водил машину. Помню промозглый день в Берлине. Декабрь. Проливной дождь. Едва достигнув асфальта, его капли превращаются в лед. Весь Берлин -огромный каток. Ходить невозможно. Таксисты, выстроив на стоянках свои "Мерседесы" в длиннющие вереницы, боятся тронуться и наотрез отказываются везти куда бы то ни было. А Вольф, как ни в чем не бывало, приезжает из-за города, с дачи, на интервью. Уговор есть уговор.

Да вспомнить только, как он визировал свои интервью! После того как я передавал ему по факсу страниц двадцать текста (когда-то в нашей прессе и такие "простыни" было возможно напечатать), он просил перезвонить ему через двадцать минут и затем по телефону же правил через две страницы на третью по словечку. И это человек, который в объединенной Германии постоянно ходил "под топором". Пусть знают об этом наши чинуши-перестраховщики, которые, бывает, мурыжат журналиста, требуя его присутствия при визировании, по восемь часов подряд.

Его побаивались на Западе. Побаивались даже людей, имевших с Вольфом какие-либо контакты, пусть и чисто журналистские. На Западе Вольфа демонизировали, называя "человеком без лица", — 20 лет не могли выяснить, как же он все-таки выглядит. А мне запомнилась его ироничная улыбка и замечание по данному поводу на чистейшем русском: "Своего лица я не терял никогда".