Разведчик из села Ожогино

Фото: Григорий Сысоев/РИА Новости

В Москве открыли памятник главе внешней разведки в годы Великой Отечественной Павлу Фитину
В Москве во вторник открыли памятник главе внешней разведки в годы Великой Отечественной Павлу Фитину. Торжественную церемонию начал директор Службы внешней разведки России Сергей Евгеньевич Нарышкин. Людей на Остоженке собралось немало: ветераны Службы, земляки Фитина, журналисты. Автор памятника - известный скульптор Андрей Ковальчук.
Но много ли знаем мы о Павле Михайловиче Фитине? А ведь даже в советские годы его взлет был и ярчайшим, и редчайшим. Сын крестьянина из села Ожогина Шатровской волости Шороховского района Ялуторовского уезда Тобольской области Паша Фитин, 1907 года рождения, накануне Великой Отечественной возглавил Главное управление государственной безопасности НКВД СССР. Неслучайно привожу так подробно название медвежьего угла, откуда вышел будущий генерал-лейтенант, сотворивший переворот в разведке.
Как это получилось? Великие способности? Стечение обстоятельств? Удачливость? Да! И все слилось вместе в нужном человеке в тяжелейший, может, и роковой для страны момент. Не думал специалист-аграрник, направленный в издательство на чисто редакторскую работу, что придется послужить в НКВД. А кому еще? Ко второй половине 1930-х репрессии Ягоды и Ежова почти начисто выкосили разведку и дома, на Лубянке, и за границей. Да так, что успешно действовавшие в зарубежье агенты на полтора-два года замолчали. Не с кем было работать. Вызванных в Москву руководителей резидентур расстреливали как врагов народа или в "лучшем" случае бросали в лагеря.
Между тем надвигалась большая война, разведка требовалась что воздух. И тогда в 1938-м после большого террора начался большой набор. Брали комсомольцев, не имевших к ЧК никакого отношения. Зато просто физически новички не могли быть в чем-то замешаны. В чем? Этого никто не знал.
Весной 1938 года Павла Фитина зачисляют в кадры, а в мае 1939-го Павел Михайлович возглавляет ИНО, в переводе на доступный язык за год проходит путь от младшего лейтенанта до начальника внешней разведки.
Его принял и такой же, как он, чекистский молодняк, и горсть случайно не тронутых ветеранов. 1939-й - началась Вторая мировая, требовалось не размышлять, как он будет управлять новичками и опытными чекистами. А создавать, руководить. И сообщество вкалывало вместе с Фитиным, начинавшим с восстановления заработавших в зарубежье резидентур. Пусть и очень редко, он пытался возвратить, что иногда даже удавалось, в набиравшие мощь ряды сподвижников чудом уцелевшие старые кадры.
Была в этом человеке, вышедшем из села Ожогина, некая крестьянская мудрость. В пору всеобщего послушания, когда любое слово не "против", а просто не "за" могло закончиться лагерем или чем похуже, он не перечил Сталину, которому молодому начальнику разведки приходилось лично докладывать об угрозе нападения фашистов. Вождь не верил. Начертывал карандашом грозные, порой недостойно оскорбительные резолюции на фитинских докладах. Но Павел Михайлович терпеливо собирал новые данные, выполняя приказ, еще раз изучал донесения разведчиков и агентов. И к тому же смело, нет, не перечил, а утверждал: источник проверенный, надежный.
По-моему, Фитин и удержался в этой разведывательной иерархии во многом благодаря своему скромному, не показному упорству. Будь он кадровым, прошедшим суровую школу, сил, а, может, и мужества не хватило бы. Муштра выбила бы самостоятельность. А так ему верили и разведчики, и генералиссимус с маршалами. Почему не верить, если ошибался он крайне редко?
Громадна заслуга Фитина, еще осенью 1941-го, когда немецкие танки были в километрах от Москвы, создавшего научно-техническую разведку. Это он вместе с будущим Героем России Квасниковым, молодыми и незатуманенными своими мозгами осознал: враги и союзники разрабатывают новое страшное оружие. Возможно, не понимая, что атомное, все равно отдал в сентябре 1941-го приказ всем, кто хоть в чем-то мог пролить свет, срочно передавать в центр любые сведения, с этим непонятным оружием связанные. И в операции "Энормоз" по добыче атомных секретов его до конца не оцененная роль велика. Даже когда в первой половине 1990-х корифеям атомной разведки присвоили звания Героев России, о Фитине как-то не вспомнили.
Он не был мягким и податливым, но превратившись быстрее быстрого в опытного руководителя, четко руководил огромным секретным хозяйством. Это он в конце войны почуял неладное в отношениях с американцами и англичанами. И контакты фашистских бонз, задумавших после заключения сепаратного мира пойти с США и Англией против СССР, были сорваны. Тут были и донесения из Швейцарии, и развившийся нюх, позволявший не ждать, не отбиваться от наседавших, а предотвращать удары. Любопытно, что в "Семнадцати мгновениях весны" роль Фитина играет не молодой человек, которым Павел Михайлович и был в войну, а солидный грузноватый актер. Кстати, и отчество непонятно зачем персонажу поменяли.
Много пишется о блестяще проведенных советской дипломатией Тегеранской, Ялтинской, Потсдамской конференциях. Но давайте признаем: Сталину и советникам разведка преподносила не чуть ли, а буквально на блюдечке горы добытой информации. Черчилль с Рузвельтом только раскрывали рты, а наши уже знали, о чем пойдет речь, и были готовы к ответу.
Вся история Фитина закончилась после войны. Его отстранили от дел. Какая разведка. В последние годы он трудился директором фотолаборатории в Доме дружбе и культурных связей.
Почему такой незаслуженно недостойный конец? А сколько маршалов, вспомните Жукова, были отправлены в края куда подальше в послевоенную эпоху. Люди светлые, мыслящие нестандартно, они много знали и могли принести огромную пользу, внести значительные перемены в ход событий. Этого и боялись. Славно, что полузабытые имена героев медленно, однако выплывают из небытия. Среди них и имя Павла Михайловича Фитина.