Легендарной разведчице-нелегалу Гоар Вартанян исполнилось 90 лет

Фото: Виктор Васенин/ РГ

Текст: Николай Долгополов

Легендарной разведчице-нелегалу Гоар Левоновне Вартанян сегодня, 25 января, исполняется 90 лет. Об одной из самых результативных семейных пар в истории мировой нелегальной разведки Гоар и Герое Советского Союза Геворке Вартанянах написано немало. Геворк Андреевич ушел от нас в январе 2012 года. Сегодня мы предоставляем слово Гоар Левоновне Вартанян, более 45 лет проработавшая с мужем в "особых условиях" нелегальной разведки.
Хорошо знакомая квартира в тихом переулке за последние годы внешне не очень изменилась. Все так же блестит ухоженной чистотой, все вещи на прежних местах. И даже Гоар Левоновна встречает меня в элегантных туфельках на каблучках. Нет только Его. В столовой у стены аккуратный фотопортрет Геворка Андреевича в траурной рамке и несколько цветков рядом. Его не хватает.
Сложно объяснить, но после общения с Геворком Андреевичем, неизменно одетым в костюмы темных тонов, с его геройской звездочкой на лацкане как-то прибавлялось уверенности. И я тоже смогу, сделаю, добьюсь, конечно, не в его вартаняновской многотрудной штучной профессии, а в любимых моих журналистике, писательстве. Какая-то исходила от моего Героя энергия, которая гнала вперед, поднимала.
Дома Гоар Левоновна не одна. Всегда помогают друзья, родственники - и московские, и из Еревана.
- Гоар Левоновна, когда вы уже в 50-е годы прошлого века вернулись из Ирана в СССР, то закончили в Ереване институт иностранных языков, а потом прошли обучение, которое положено всем нелегалам. Закончили учебу быстро: на что у других уходили годы, вы освоили за два месяца.
- Нас здесь учат пять - шесть лет, даже и семь бывает. Иногда приходят те, которые уже институт закончили, опять учеба, и потом только посылают. Но вы же знаете, Жора учился в Тегеране в школе английской разведки. И всегда благодарил англичан, когда здесь выступал перед нашими, повторял: я благодарен английской разведке, потому что очень многому там научился и в дальнейшем в работе против них здорово пригодилось. А я ту школу, как говорится, не посещала. Хотя кое-что и без нее на практике прошла. Нас вызвали в Москву. Пришлось мне, к примеру, осваивать радио, да и много чего.
- А разве в Тегеране, во время войны, вы обходились без радиопередатчика?
- Никогда не пользовалась.
- И здесь за два месяца все постигли?
-За два - два с половиной. Как-то хорошо все пошло.
- И разбирать все и снова собирать?
- И разбирать - собирать, и шифровать. Ну, конечно, не только это. А Жора за два с половиной месяца уже все знал, его и готовить не надо было.
- И на рации тоже умел?
- Прекрасно. А уже там, основной радист - я. Иногда он садился, но большей частью - я.
- А языки подтягивали?
- Языки потом. Это иногда, когда оттуда приезжали сюда на переподготовку на отдых. Какие языки? Английский. Мне, допустим, испанский. Когда приехали в одну страну, ее языка вообще не знали. Жили в гостинице, где познакомились с иранской парой. Он - генерал уже в возрасте, а жена - очень молодая, намного моложе его. Вскоре подружились - ведь мы тоже иранцы, говорили на фарси. И однажды генерал спросил: а чем вы здесь занимаетесь? Геворк Андреевич ответил: интересуюсь бизнесом, пока изучаю, что к чему, и надеюсь наладить в этой стране свой бизнес. Возник и вопрос: давно ли уехали из Ирана и почему? И мы так уклончиво ему ответили, что давно, несколько лет тому назад. Новый вопрос: а где жили? Тоже объяснили, что в одной стране Западной Европы, назвали ее. И тут генерал начал говорить на языке этой страны - хорошо, чисто. А мы этого языка тогда вообще не знали. И Жора в такт речи генерала только кивает, вставляет время от времени - "да, да". И генерал встрепенулся: вы что, за несколько лет на языке этой страны только "да-да" и научились? А провели здесь - по легенде - столько времени. Вот такой разговор.
- Вы работали под своей фамилией?
- Это наши фамилии, паспорта иранские, настоящие. Но мы переживали. И за язык взялись серьезно. Я его выучила, даже принимали за местную.
- Гоар Левоновна, а в том случае с иранцем провалом не пахло? Версии у генерала могли быть разные.
- Нет. Немного неприятно, но ничего страшного. Вот история другая. В одной стране его встретили люди из советского посольства и срочно предложили выехать домой, в СССР.
- Как все это объяснить? Это было уже в середине долгого пути или в начале? Можно об этом писать или нет?
- Это было не совсем в начале. Кое-что уже пройдено, сделано. Думаю, можно написать. Это же эпизоды жизненные, не оперативные. Геворка Андреевича вызвали на встречу в одной стране, где он учился в университете. Кстати, рандеву назначили на месте видном. И сразу: уезжайте, потому что перехвачена информация: за вами следят, и завтра же арестуют. Жора им: откуда вы взяли? Я проверился, все абсолютно чисто, да и приехал я без паспорта. А ему: вы за ним даже не возвращайтесь. Москва говорит, что вам угрожает опасность. Там наша машина за углом, идите, садитесь вас тут же повезут. Красный дипломатический номер, никто не тронет, привезут прямо в советское посольство. Жора твердо: я никуда не поеду. Человек, за ним приехавший, повернулся и с изумлением: какие же у вас нервы, вы, значит, отказываетесь выполнить приказ? А муж ему спокойно: нервы у меня действительно в порядке, не отказываюсь и не то, что я не подчиняюсь Москве. Я в себе настолько уверен, что сейчас с вами не поеду, а проверюсь - обязательно. Плохо только, ваших двух ребят-шкафов даже отсюда видно. Вон они, стоят. Пришел сюда чистым, а тут... И сначала на метро, потом до трех часов ночи по арабским улицам. Вернулся домой. Выспался, а утром в гостинице портье: "Вас вызывают в полицию нашего района. Идите немедленно".
И Геворк Андреевич, признался, что сразу отлегло: вызывают в полицию. Если бы что серьезное, доставили бы туда мгновенно без всяких вызовов. А тут просто закончился у него, студента, вид на жительство, надо было продлевать в районном отделении.
Да, такие моменты были. Потом, когда мы вернулись сюда, нас пригласили в учебное заведение, где работал этот товарищ, который "садитесь в машину". Он уже генерал, и так радушно, трогательно нас встретил. Помните, говорит радостно, как мы жили, какие были моменты, какие дела мы с Геворком Андреевичем делали. Жора кивает головой. Я, хоть и не была в тот момент в известной вам стране, но в курсе. Набираю воздух в легкие, готовлюсь сказать веское слово: "А какие ж это дела?" Однако муж, он всегда все заранее чувствует, меня деликатно за локоток, пусть, мол. И я понимаю, что совсем не надо, что все прошло, и плохие воспоминания будут лишними. Это вообще наш принцип. Прошло, проехало, обсудили, сделали выводы. А вечно возвращаться, терзать душу плохим - нельзя. Не за чем, да и толку никакого. И все же если бы муж послушался, уехал, потому что был такой приказ и так, якобы, было надо, многого из того, что у нас получилось, не было б. На том бы все и кончилось. Все, больше нам никуда. Спутали моего супруга с каким-то похожим на него человеком, за которым их полиция действительно вела наблюдение. В подобных редких случаях нелегал сам должен принимать решение.
- А скажите честно, были какие-то заготовки: как себя вести, если арестуют?
- Мы к аресту не готовились. Нет, не готовились на худший вариант. Знали, что надо работать, выполнять поставленные цели. Спокойно, без надрыва. И кто будет это делать, если не мы?
- Вы не боялись? Не было страха?
- Нет. Если бы был страх, то не смогли бы работать. Мы очень спокойно себя вели, и были спокойны душой. Но, но! Мы всегда знали, кого рядом с нашим домом мы видели два раза подряд. Подумаешь, идет себе человек. А видишь его раз, второй, потом третий - это что, совпадение? Наверное, благодаря этому вниманию, собранности мы избежали неприятностей. Я и сейчас, когда с молодыми встречаюсь, убеждаю их: надо уметь себя вести, держаться. Ты встречаешься с человеком. И твоя цель - понять, кто он? Если он видит, что тоже тебе интересен, то этот обоюдный интерес может принести пользу. И ни в коем случае без прямолинейности: где работаете и какой пост? У других знакомых этого человека о таком тоже нельзя спрашивать. Для познания требуется время. И момент нужен. Когда ты это мгновение поймаешь, вот тогда ты многое должен успеть.
- А не кажется вам, что сейчас все в этой жизни, и, наверное, в разведке тоже, стало гораздо быстрее?
- Кажется. Теперь все - более резко. Главное, чтобы результат хороший. В молодости - многое было по-другому. Что такое Родина объяснять не приходилось. За нее готовы были на все. У моего брата, он у Жоры в легкой кавалерии был, делали обыск. Мы догадывались, что придут, кое-что спрятали, вынесли. Перерыли все, но бюст Сталина мы не сломали, найти им не дали. Замуровали в дальний шкафчик. Такая вера была. Не уверена, что вся молодежь, я о наших разведчиках не говорю, в свою Родину вот так верит. Понимаете, другой взгляд.
- Позвольте все же подвести определенный итог. Я вас с Геворком Андреевичем не разделяю. Спрошу прямо: во многом благодаря вам в 1943 в Тегеране удалось вывести из под удара немцев "Большую тройку". А было ли сделано потом нечто еще более важное?
- Да. Бесспорно. Можно сказать даже более важное. Несколько раз. Сложные вещи. Не могу я вам рассказать детали, подробности. Тут будет, как сказка. Но как мы до них добирались, как доходили, это уже иная история о времени, о терпении, о нервах. О вечной осторожности.
(Полный текст в книге Н.Долгополова "Вартанян" в молодогвардейской серии ЖЗЛ).