Наши резиденты вписали свои главы в новейшую историю мира

Беседовал Анатолий АНИСИМОВ

20 декабря 2010 года исполняется 90 лет Службе внешней разведки Российской Федерации. В канун знаменательной даты известный советский разведчик Виталий КОРОТКОВ в эксклюзивном интервью "Парламентской газете" рассказал о своей работе и работе коллег на невидимом фронте.
 — Виталий Викторович! На днях Службе внешней разведки России исполняется 90 лет. На ваш взгляд, какие наиболее важные события и операции можно отметить за этот срок?
 — Я хотел бы напомнить, что постановление о создании Иностранного отдела (ИНО) ВЧК было принято после очень тяжёлого для молодой Советской России поражения в советско—польской войне. Наши войска, Первая конная принимали участие в этом походе, Будённый, Сталин и маршал Тухачевский. И поход этот закончился плачевно. Ведь Антанта смогла поставить полякам большое количество и стрелкового оружия, и артиллерии. Более того, в целом ряде стран, в первую очередь во Франции, проводилась работа по привлечению поляков в польскую армию для отражения натиска наших войск. Информации об этом наше руководство, к сожалению, не имело. В результате полякам удалось сосредоточить значительные военные силы, хорошо вооружённые, и не только организовать достойное сопротивление, но и разгромить войска Красной армии, которые наступали на Варшаву.
 — Да, в Польше это событие называют "Чудо над Вислой". Хотя в поражении основная вина лежит на Тухачевском.
 — После этого разгрома был заключён мир на крайне невыгодных и тяжёлых для России условиях. Поражение в советско—польской войне привело руководство страны к мысли: промах был в том, что не было налажено получение информации. Что мы просмотрели подготовку, помощь со стороны Антанты полякам. Следовательно, необходимо иметь упреждающую информацию о противнике, о его планах и действиях. Это и подтолкнуло к созданию ИНО ВЧК.
После окончания Гражданской войны наступил период относительно спокойного становления органов советской власти. Но, как известно, на тот момент ушли на Запад около семи миллионов граждан бывшей Российской империи. Это огромная волна белой эмиграции. Возник ряд эмигрантских организаций, которые стали вести подрывную работу против советской власти. Это были офицерские, кадетские организации, такие как РОВС, "Прометей" и другие. Они засылали своих эмиссаров в Россию, пытались создавать нелегальные опорные пункты. Это беспокоило политическое руководство страны. Поэтому основные усилия разведки были направлены на проникновение в центры белой эмиграции, их разработку, получение планов подрывной деятельности против советской России. В тот период были проведены такие известные операции, как "Трест", "Синдикат", в ходе которых сотрудникам ИНО удалось проникнуть в крупные эмигрантские организации, выманить ряд их ведущих деятелей в Советский Союз, в том числе Бориса Савинкова. В результате работа этих организаций была подорвана, а наиболее одиозные деятели ликвидированы.
В 30—е годы эта работа продолжалась, но основные усилия разведки были направлены на получение политической информации из правительств ведущих капиталистических стран, стоявших за эмигрантскими организациями. Развёртывается эта работа в основном с нелегальных позиций, поскольку многие страны ещё не признали Советский Союз и возможности работы с легальных позиций не было. К этому времени  — руководителем разведки тогда был Артузов  — мы располагали целой плеядой таких виднейших нелегалов, как Дейч, Быстролётов. Это были высокообразованные эрудированные люди, тот же Быстролётов знал более 20 иностранных языков. Им удавалось получать информацию из политических кругов Франции, Германии, Великобритании. Тогда осуществлялось тесное сотрудничество с Германией, в связи с тем что на неё Версальским договором были наложены ограничения в военной промышленности. Германия стремилась компенсировать эти ограничения тесным сотрудничеством в военной сфере с Советским Союзом. Это создавало очень благоприятные условия для работы нашей разведки. Многие агенты, завербованные в тот период, смогли продолжить свою работу до начала войны, пока не прервалась с ними связь. В Германии у нас были сильные источники, например "Брайтен—бах"  — Вилли Леман, о котором в этом году вышла книга; заложена основа "Красной капеллы"  — Шульце—Бойзен, Харнак.
Этот период ярко представляет знаменитая "Кембриджская пятёрка"  — Филби, Маклин, Бёрджесс, Блант, Кэрнкросс. Сначала с ними работал Арнольд Дейч, затем Модин, Дождалёв и другие наши товарищи. "Кембриджская пятёрка" очень эффективно работала и во время войны.
В годы Великой Отечественной войны советская разведка использовала создание диверсионно—разведывательных партизанских отрядов, благодаря которым поступало много ценной информации о положении на фронтах, о планах гитлеровского командования. Это наши спецгруппы в Киеве, в Одессе, Кузнецов, Молодцов, Медведев, Ваупшасов. Не менее значительной была работа наших резидентур в США и Англии. Из Соединённых Штатов поступала информация о работе над атомной бомбой. Наши товарищи Квасников, Яцков, Феклисов, Барковский внесли неоценимый вклад в решение этой проблемы. И спустя 50 лет им было присвоено звание Героя Российской Федерации.
Были у нас и высокопоставленные источники информации в польском правительстве в изгнании в Лондоне.
Крайне важными были усилия резидентур по оказанию влияния на позиции Турции, Ирана, Афганистана и Японии, готовых в случае успеха фашистов вступить в войну на их стороне.
Нужно упомянуть также работу разведки, связанную с обеспечением безопасности конференций глав великих держав  — Тегеранской, Ялтинской, Потсдамской. Нашим товарищам удавалось получать информацию о том, с чем приезжали на конференцию руководители США и Великобритании. А в Тегеране удалось обеспечить безопасность глав государств и сорвать попытку немцев организовать террористический акт против участников конференции. В первую очередь это заслуга резидента в Тегеране Ивана Агаянца.
Кстати, Агаянц выезжал в этот период в Алжир, где установил контакты с де Голлем и получил исчерпывающие сведения о планах комитета "Свободная Франция". В дальнейшем, работая резидентом во Франции, Агаянц смог возобновить свой контакт с де Голлем, и это принесло огромную пользу нашей стране: была заложена основа нашего послевоенного сотрудничества. А сам де Голль стал если не прямым нашим союзником, то руководителем государства, оценивающим СССР не так, как другие лидеры западных держав.
Послевоенный период. Самое важное, что удалось нашей разведке на первых этапах,  — это организовать получение информации о ядерном планировании американцев и позже НАТО. После известной речи Черчилля в Фултоне американцы чуть ли не ежегодно разрабатывали планы нанесения ядерных ударов по СССР. Это планы "Дропшот" и другие, о них подробно рассказывается в 5—м томе издания "Очерки истории российской внешней разведки". Их использовали для разоблачения американских планов ядерного нападения не только на Советский Союз, но и на Европу: в качестве целей упоминался и ряд европейских городов, а Польшу предполагалось уничтожить атомной бомбардировкой, превратив в пустыню, чтобы воспрепятствовать продвижению советских танков в Европу. Вскрытие таких планов способствовало росту антивоенных настроений, а также привлекло к нам страны третьего мира. СССР приобрёл тогда много союзников и в Азии, и в Африке, и в Латинской Америке.
Сейчас хорошо известна роль советской разведки во время Карибского кризиса. Прямыми усилиями наших разведчиков  — Феклисов там играл ведущую роль  — были созданы условия для его урегулирования. По существу, удалось предотвратить войну между СССР и США.
Одна из важнейших и успешных операций  — участие в урегулировании конфликта между Индией и Пакистаном. Подписанные тогда в Ташкенте соглашения  — это в значительной мере результат работы нашей разведки.
Наконец, содействие советско—западногерманскому урегулированию. Был создан канал выхода на Вилли Брандта  — в результате подписаны выгодные документы.
О более поздних достижениях говорить пока рано.
 — Вы сами много работали в Германии. Не могу не спросить о работе с агентом "Куртом"  — Хайнцем Фёльфе.
 — Да, это счастье, которое редко выпадает разведчику. О работе с ним написано немало. Будучи одним из руководящих работников западногерманской разведки, он сообщал нам бесценную документальную секретную информацию. Так, мы получали все доклады БНД федеральному канцлеру, все сведения о перевооружении бундесвера, обо всех американских акциях против СССР в рамках НАТО, поскольку "Курт" был координатором этой работы. За 10 лет работы с ним у нас не было ни одного провала, хотя попыток завербовать наших сотрудников было очень много. После ареста его обменяли на 21 (!) западного разведчика. В дальнейшем я с ним встречался и переписывался 18 лет. Хайнц Фёльфе умер 8 мая 2008 года.
 — В связи с работой в Германии вам, вероятно, известны некоторые факты, которые до сих пор покрыты завесой тайны...
 — "Янтарную комнату" искать не приходилось.
 — А был ли Борман нашим разведчиком? По этому поводу идёт своего рода полемика среди историков разведки.
 — Моё глубокое убеждение, что он и другие фашистские бонзы не были и не могли быть нашими разведчиками. Хотя бы в силу своего положения в системе власти гитлеровской Германии и нацистской партии. Что он мог сделать? Ничего. И как можно было с ним организовать связь? Да никак.
Высказывались предположения, что Ольга Чехова была советским агентом. Мне довелось читать её очень толстое дело. Из него вытекало совершенно чётко, что она с нами не работала как агент. Её задержали в Берлине, опрашивали, она давала какую—то информацию об окружении Гитлера, но на уровне общих разговоров, всё больше богемные истории и сплетни. Её доставили в Москву. С ней встречался и беседовал Берия. Затем её вернули в Германию. После 1945 года она превратилась в обычного обывателя ФРГ, к тому же с сомнительным нацистским прошлым. Просто журналисты порой склонны создавать сенсации...
 — В отношении шефа гестапо Мюллера глава гитлеровской разведки Шеллен-берг писал в мемуарах ("Лабиринт"), что тот сбежал в СССР. Не как агент, а как перебежчик с ценной информацией.
 — Я читал Шелленберга в подлиннике, на немецком языке. Но у него есть и ещё целый ряд сомнительных высказываний, полностью доверять ему не стоит.
 — В свою очередь, англичане издали несколько лет назад так называемые дневники Мюллера, скрывшегося в США. Они тоже вызывают сомнения.
 — Конечно! То же можно сказать о публикациях, что Гитлеру удалось скрыться в Аргентине. Будто бы нашли дом и лиц, его обслуживавших. Это очень сомнительно и написано ради сенсации.
 — Сейчас появилось много кинофильмов о разведке. Какие из них вы считаете наиболее адекватно отражающими суть этой работы?
 — В послевоенные годы первый фильм на эту тему был "Подвиг разведчика". В более позднее время  — "Щит и меч", "Путь в "Сатурн"", "ТАСС уполномочен заявить...". Сейчас по телевидению демонстрируется очень хорошая серия фильмов на документальной основе о разведчиках.
 — Спасибо за беседу! От имени нашей газеты поздравляю вас с наступающим праздником!

СПРАВКА
КОРОТКОВ ВИТАЛИЙ ВИКТОРОВИЧ Родился 20 декабря 1927 г. в Полтаве в семье военнослужащего. До 1941 г. жил с родителями в различных военных гарнизонах. Начало Великой Отечественной войны встретил во Львове. В 1943 г. пошёл добровольцем в Красную армию. Воевал на Центральном и 1—м Белорусском фронтах в танковых войсках, участвовал в войне с Японией. В 1947—1951 гг. учился в Московском юридическом институте, после его окончания был направлен на работу в разведку. Четыре раза находился в долгосрочных загранкомандировках в Австрии и Германии. Работал с ценной агентурой, в том числе с одним из руководящих сотрудников западногерманской разведки Хайнцем Фёльфе. В 1980—1991 гг.  — на руководящих постах в центральном аппарате внешней разведки. В 1991 г. вышел в отставку в звании полковника. В настоящее время является ответственным секретарём и членом правления Региональной общественной организации "Ветераны внешней разведки".