Экс-шеф нелегальной разведки Юрий Дроздов: "О шпионском скандале наплели уйму небылиц"

Виктор СОКИРКО
Бывший руководитель самого секретного подразделения СВР возмущен тем, что арестованных в США наших разведчиков в некоторых публикациях пытаются выставить бездарями и коррупционерами.
 — Юрий Иванович, несколько дней тому назад в отечественных СМИ поднялась очередная волна расследований и комментариев вокруг провала наших нелегалов в США. Вы двенадцать лет руководили нелегальной разведкой  — управлением "С". И уж если ссылаться на чье-то экспертное мнение, то, очевидно, вы здесь вне конкуренции.
 — Ну что ж, готов поделиться своими оценками с читателями вашей газеты.
Сразу уточню, и это принципиально: речь идет не о провале, а о предательстве. Мы все слышали это из уст президента и премьера. Разумеется, СВР и моим коллегам от возникших последствий не легче, но провал вследствие предательства  — это далеко не одно и то же, нежели провал в результате допущенных разведчиками ошибок.
Те, кто следил за ситуацией, знают, что целая группа фигурантов американских событий получила государственные награды. По личному моему опыту и сотен моих товарищей могу утверждать, что так просто такие награды в нашей стране не раздаются. Это как минимум означает, что наши сограждане даже в самой экстремальной ситуации вели себя мужественно и достойно.
В США ОЧНОЙ СТАВКИ С ПРЕДАТЕЛЕМ НЕ БЫЛО
 — Под экстремальной ситуацией вы имеете в виду и данные расследования наших коллег из других газет о физическом воздействии на Хуана Лазаро, которому, как утверждается, сломали ребра и ногу?
 — В их статьях собрано вместе столько небылиц, оскорбительных для наших разведчиков, намеков и констатаций, что назвать это расследованием не поворачивается язык.
Смею уверить, что никто из доставленных в июле в Россию из США россиян не был загипсован и не передвигался на костылях. Конечно, на их долю выпало немало испытаний, но они лежат в другой плоскости и имеют нравственный и психологический характер. И еще вопрос. Что оказывает на человека более разрушительное воздействие  — насилие физическое либо моральное?
Кстати, те журналисты, что изобразили сотрудников ЦРУ (читай  — самых последовательных борцов за демократию в мире) злобными костоломами, теперь рискуют попасть в черные списки госдепа и остаться без американских и других виз. Хотя, видимо, у этих ребят контакты еще более могущественные, чем цэрэушники. Ведь их неназванные в расследовании "собеседники" раскрыли ни много ни мало детали посещения тюремной камеры Лазаро предателем, да еще с демонстрацией якобы умыкнутого из Москвы личного дела.
Воспользуюсь таким же журналистским приемом и сошлюсь на свои анонимные источники: так вот, предатель в тюремной камере Лазаро не навещал (думаю, сам вид тюрьмы должен приводить его в уныние), а все личные дела находятся там, где им и положено быть. Да и нелегко представить человека, спешно покидающего страну, а значит, проходящего пограничный и таможенный контроль, с чемоданом секретных досье.
ПОЧЕМУ ДЕРЖАТ В ТАЙНЕ ИМЯ "КРОТА"
 — Юрий Иванович, многие мои коллеги указывают, что если бы вслед за обменом наших нелегалов на американских шпионов СВР выступила с официальными разъяснениями и сама назвала имя предателя, то многих комментариев и, как вы выразились, небылиц удалось бы избежать.
 — К сожалению, многие журналисты не дают себе труда внимательно прочитать "Закон о СВР", где прямо запрещается раскрывать ведомственную принадлежность сотрудников. Помимо этого, еще не закончено следствие, не было суда и его приговора, стало быть, действует известная презумпция в отношении предателя.
 — Но вы же употребляете этот термин...
 — Да, но пока в бытовом и, если хотите, профессиональном смысле, но не в юридическом. Поэтому упрекать СВР в том, что до завершения всех необходимых по закону процедур она хранит молчание, считаю некорректным.
И хотя некоторые журналисты записали ничтоже сумняшеся разведчиков в коррупционеры, отмыватели денег и проч. (я не хочу здесь приводить фамилии и названия газет, хотя жаль, что сейчас за такие "шалости" нельзя залепить пощечину и вызвать на дуэль, желающих нашлось бы великое множество), так вот, даже они не утверждают, что в СВР работают слабые умом люди, готовые, руководствуясь эмоциями, нарушить закон.
НЕЛЕГАЛ ПРОНИКНЕТ ТУДА, КУДА ДРУГИМ ХОДУ НЕТ
 — Хорошо, с этим понятно. Но остаются вопросы: откуда в такой структуре с тщательным отбором кадров появляются предатели и нужна ли сейчас, в эпоху открытости и транспарентности, такая экзотика, как нелегальная разведка? Например, некоторые авторы утверждают, что это наследие "холодной войны" и что ничем иным нелегалы не занимаются, кроме как "спят" и ждут часа X.
 — Начнем с последнего. Согласитесь, писать о физике  — еще не значит быть физиком. То же и с некоторыми горе-знатоками разведки. Даже мне не приходит в голову претендовать на знание нюансов всех направлений ее деятельности.
Теперь о нелегалах и их работе.
Каждая спецслужба имеет свою историю, свои традиции и свои способы решения тех задач, которые ставятся государственным руководством. До сих пор в мире существуют кризисные, конфликтные зоны и сферы, куда не допускают официальных российских представителей и граждан, но ситуация в которых подчас напрямую затрагивает наши жизненно важные интересы. Вот здесь и приходится задействовать нелегалов.

Некоторые "знатоки" пытаются их демонизировать. Другие с "легкостью необыкновенной" выставляют как двоечников и малоэффективный анахронизм.
На самом деле, а я знаю о реалиях уж точно не из такого рода откровений, современные нелегалы СВР  — это небольшая группа настоящих патриотов своего Отечества, где каждый обладает необходимыми знаниями и навыками, позволяющими ему выполнять задания преимущественно оперативно-аналитического характера в любых условиях. При этом их действия должны быть незаметны для окружения, затруднять ответную реакцию контрразведки, даже если от предателя ей стали известны конкретные имена и адреса. Это, кстати, во многом объясняет длительные сроки наблюдения за такими "объектами", сложности необходимого для судебных властей документирования их операций. И не так называемым экспертам выставлять оценки работе, проделанной этими людьми, а тем более ориентироваться на некие выводы априори предвзятых иностранных спецслужб.
Призываю читателей задуматься о другом: почему на протяжении десятилетий (и во времена СССР, и сейчас) наши западные партнеры с такой маниакальной настойчивостью стремятся дискредитировать, а еще лучше  — закрыть на фоне ими же организованной критики управление "С". Ну "спят" нелегалы и пусть, никому не мешают. Так ведь нет же. Люди на Западе, особенно в спецслужбах,  — прагматики и точно знают, чего им опасаться. Вывод напрашивается сам собой.
ЧАПМАН ПОПАЛАСЬ НА ПРОВОКАЦИЮ ФБР
 — Но вот Анна Чапман и в силу возраста, и в силу особенностей поведения как-то не вписывается, если так можно выразиться, в такую схему.
 — Согласен, это отдельная история. Насколько я знаю, не так давно она переехала в США в поисках новых возможностей для своего бизнеса. Так поступают многие российские предприниматели и специалисты, для того чтобы установить полезные связи, добиться материального успеха на привлекательном американском рынке. В какой-то момент ее напористость и активность были, что называется, замечены. Далее, как написано в "Вашингтон пост", к ней был подход агента ФБР, представившегося сотрудником российского консульства. Вообразите, к молодому, неопытному человеку за границей обращается соотечественник, да еще представившийся дипломатом, с просьбой о помощи (кому-то что-то передать, с кем-то встретиться и т. п.). Наверное, мало кто в такой ситуации откажет. А после  — арест, суд, депортация, сопровождаемые небывалой информационной шумихой. Замечу, что это широко и давно практикуемый ФБР метод провокации. Он распространяется и на собственных сомнительных, с точки зрения ФБР, граждан.
"БЕЗ ДОВЕРИЯ МЫ РАБОТАТЬ НЕ СМОЖЕМ"
 — Вернемся к теме предательства.
 — И у меня, и у моих коллег есть твердая уверенность в том, что дело не в ущербности существующей в СВР системы безопасности и конспирации, она формировалась не одно десятилетие. Хотя, конечно, любая система должна совершенствоваться и динамично реагировать на изменения обстановки. При отборе кадров, например, опираясь на самые современные методики, мы научились выявлять и отсеивать лиц, склонных к злоупотреблению алкоголем, отметившихся по части наркотиков, имеющих другие изъяны, то есть несущих в себе потенциальную угрозу собственной безопасности СВР. Есть и специализированное подразделение, отвечающее за этот исключительно важный блок вопросов, со своими технологиями вскрытия разнообразных угроз.
Ну а если человек переродился и встал на путь предательства, как в данном случае, будучи уже внутри "системы" да еще имея при этом безупречную карьеру и умело маскируясь почти десяток лет... Опыт показывает, что именно при таких сценариях интересам и работе разведки причиняется максимальный ущерб. СВР здесь не исключение. И у наших английских, и у наших американских партнеров найдутся в этом плане свои яркие примеры. И давайте не забывать, что разведка играет на чужом поле в агрессивной среде, которую иногда не выдерживают и высокостойкие "материалы".
 — Ну а как же то, что "дочь предателя жила в США"? Может, и вправду пора объединять СВР с ФСБ  — порядка в спецслужбах больше будет?
 — По памяти и по архивным публикациям я подсчитал, что число предательств сотрудников разведки за период с 1980 по 1990 год (когда она структурно входила в КГБ СССР) более чем в два раза превышает количество аналогичных ЧП в СВР в 2000  — 2010 годах. То есть слияние  — отнюдь не панацея. И, кроме того, раз уж об этом зашел разговор, воссоздание информационной монополии на доклад государственному руководству разведывательных данных и оценок, как и монополизм в любых других сферах, вряд ли пойдет на пользу. Ведь на сегодня в большой политике целого ряда государств возникла так называемая система сдержек и противовесов. Думаю, в наших российских условиях такая система, элементом которой является самостоятельность СВР, более чем оправдана.
Теперь  — о дочери в США или, возьмем еще шире, о проблеме родственников российских секретоносителей, пребывающих по разным причинам за границей.
В нашем конкретном случае дочь подозреваемого выехала на учебу в США, пройдя конкурсный отбор и выиграв гранд в 2004 году. К тому времени ее отец с высокой степенью вероятности уже не один год сотрудничал с американскими спецслужбами (выводы сделают следствие и суд). Напомню, что и сами американцы ссылались на то, что около десяти лет "наблюдали" за нашими людьми. Но ни до выезда дочери, ни после, то есть вплоть до июня с. г., в зоне ответственности этого человека ничего настораживающего не происходило. Имея хорошую специальную подготовку, он удачно маскировался.
Рассмотрим ситуацию с другой стороны. Предполагается, что разведчик по самой сути своей профессии ориентирован на работу за границей. В командировки, которые длятся годами, он выезжает вместе с семьей. При этом ему доверяются весьма серьезные секреты и поручаются достаточно деликатные задания. Но вот если такой разведчик в перерывах между командировками оказывается в Москве, как у нас говорят, в Центре, а его дочь или сын выезжают на учебу за границу, мы что же, должны лишать его этого доверия и автоматически подозревать в шпионаже? По-моему, абсурдность такого подхода очевидна.
Более того, стоило ли бороться за демонтаж "железного занавеса", проводить, как это делается сейчас, на государственном уровне политику отмены визовых ограничений, чтобы вводить по отношению к отдельным категориям граждан, а именно детям российских секретоносителей, дискриминационные и антиконституционные ограничения. Ну а если увольнять таких секретоносителей, то под угрозой может оказаться само бесперебойное и квалифицированное функционирование государственного механизма. Решение следует, видимо, искать в другой плоскости.