Канцлер и Гийом на фоне "АвтоВАЗа". Средства, вложенные в разведку, окупаются в тысячи раз

Игорь АТАМАНЕНКО

В 60-70-х годах проникновение советской разведки в высшие эшелоны структур Федеративной Республики Германия происходило особенно успешно. Восточный партнер КГБ — Главное управление разведки (ГУР) удалось инфильтровать в директивные органы ФРГ сотни и сотни своих разведчиков и офицеров-вербовщиков. На социализм по многу лет работали адмиралы НАТО, замначальника Федеральной разведслужбы (БНД), высокие чины различных министерств, в том числе и Минобороны. Успехи разведки, по понятным причинам, неизвестны широкой публике, но часто имеют выход в сегодняшний день, в самый нерв сегодняшнего дня. Мало кто знает, что это относится, например, к нашему "АвтоВАЗу". 

В ночь на Рождество 1955 года в квартире бургомистра Западного Берлина Вилли Брандта (настоящее имя — Герберт Карл Фрам) в который раз зазвонил телефон. Брандт поднял трубку. "Герберт, мой старинный друг, поздравляю тебя с Рождеством... Мы с тобой не общались 15 лет, поэтому мой голос тебе кажется незнакомым. Однако когда ты вспомнишь пустую пивную бочку в подвале моего дома, ты сразу поймешь, кто тебе звонит. Стоп! Только не называй мою фамилию! Ну ты понимаешь... Я звоню из автомата". 

Вслед за упоминанием бочки Брандт окончательно проснулся и участливо спросил: "Чем обязан столь позднему звонку?". "Герберт, у моего сына проблемы... Нет-нет, не криминальные... Политические! Ему необходима помощь". "Хорошо. Помогу!". 

Вернувшись в спальню, бургомистр еще долго мысленно возвращался к событиям 40-х годов, о которых ему напомнил Аксель Гийом. Тот самый "добрый доктор Аксель", который, рискуя жизнью, прятал от гестапо юного Герберта Фрама в своем доме. 

Вилли Брандт слово сдержал. С его помощью супруги Гийом, Гюнтер и Кристель, оба — офицеры Главного управления разведки ГДР, через месяц оказались в Франкфурте-на-Майне, где стали членами СДПГ и принялись за работу в местной партийной организации. Так начался новый этап их жизни, продолжавшийся почти 20 лет. 

ПУТЬ НАВЕРХ 

"Памятники не на гениальных открытиях поставлены, а на терпеливых задницах". Эти слова в полной мере относятся к супругам-разведчикам Гийом. 

Даже трудоголик Маркус Вольф удивлялся невероятному усердию и самоотдаче супругов Гийом при выполнении разведзадания. Благодаря остроте ума, аналитическим способностям и маниакальному упорству они за короткое время продвинулись даже на более высокие ступени партийной иерархии СДПГ, чем предполагали глава ГУР и руководство КГБ. Через три года, прошедших со дня вывода Гийомов в ФРГ, оба досрочно получили звание майора и были награждены орденами ГДР. 

* * * 

Кристель Гийом (оперативный псевдоним Анита) первой добилась успеха: в 1960-м она стала главой администрации Вилли Биркельбаха. Он был влиятельной фигурой в германской социал-демократии, членом правления партии, депутатом бундестага и одновременно членом его нескольких важных комитетов, а также председателем социалистической фракции Европарламента и статс-секретарем правительства земли Гессен. На его столе регулярно появлялись документы НАТО под грифами "Сов. секретно" и "Особой важности", как, например, "Картина войны" и материалы, связанные с планами на случай введения чрезвычайного положения в военное время. Все указанные документы Кристель переснимала с помощью фотоаппарата "Минокс", и они незамедлительно оказывались в Берлине, на столе Маркуса Вольфа, а затем в Москве, на столе Юрия Андропова. 

От жены не отставал и Гюнтер (оперативный псевдоним Ханзен). В 1961 году Гюнтер Гийом стал оргсекретарем франкфуртской окружной организации СДПГ, а через три года — оргсекретарем социал-демократической фракции в городском собрании и его депутатом. Затем Гийом завоевал доверие Георга Лебера, одного из лидеров СДПГ. В качестве вознаграждения за победу на выборах, которую ему обеспечил разведчик, он пообещал Гюнтеру должность в Бонне и нашел ее. 

В конце 1965 года Ханзен получил должность старшего референта заместителя главы внешнеполитического ведомства ФРГ Вальтера Шееля, однако продолжал активно участвовать в партийных делах социал-демократов. 

* * * 

Способы связи с разведчиками были разработаны с учетом их привычек и маршрутов передвижения по городу. Ханзен и Анита были заядлыми курильщиками, поэтому посещение ими табачной лавки не вызвало бы вопросов. Добытую информацию супруги превращали в микрофильмы, вкладывали их в пустые сигарные гильзы и отдавали агенту, который держал табачную лавку. Последний передавал гильзы курьеру, еженедельно посещавшему Франкфурт под видом коммивояжера. 

Чтобы передать разведывательному тандему инструкции, откорректировать линию их поведения и наметить новые цели, центр использовал односторонние радиопередачи. Все тот же "табачник" принимал их на свой транзисторный приемник, ничем не отличавшийся от тех, что были в свободной продаже, а затем, вложив в сигары расшифрованные радиограммы, "продавал" их Гийомам. 

ЛИЧНОЕ ДЕЛО 

ВОЛЬФ Маркус 

Родился в 1923 году в семье врача-еврея Лейбы Вольфа. В 1933 году после прихода к власти Гитлера вся семья, чудом избежав расстрела, бежала в Швейцарию, откуда по линии Коминтерна была переправлена в Москву, где поселилась в знаменитом Доме на набережной. Десятилетний Маркус, обладая феноменальными лингвистическими способностями, овладел не только русским, но и, обучаясь на философском факультете МГУ, постиг и свободно говорил на шести европейских языках. В 1952 году, получив в СССР высшее общегражданское и чекистское образование, Маркус был направлен в распоряжение Главного управления разведки ГДР, которым руководил почти 30 лет, — беспрецедентный случай в истории разведок мира! 

В 1989 году над Маркусом Вольфом в Берлине состоялся суд объединенной Германии. Горбачев с подачи министра иностранных дел Козырева, идя в фарватере политики американской администрации, публично отказался от Вольфа. Помощь пришла с неожиданной стороны. Учитывая еврейское происхождение Маркуса Вольфа, Израиль для его защиты направил в ФРГ четырех своих лучших адвокатов. После оправдательного вердикта израильские адвокаты предложили Маркусу Вольфу должность консультанта главы МОССАД. Но Вольф отказался и с помощью КГБ скрылся в Москве. В 2006 году умер в Берлине. 

АВТОМОБИЛЬ КАК СПОСОБ СПАСЕНИЯ ОТ ИНФЛЯЦИИ 

В начале 1966 года председатель СМ СССР Алексей Косыгин на заседании Политбюро в очередной раз поднял вопрос о строительстве в стране автозавода по производству автомобилей малого класса, так как количество выпускаемых "Волг", "Москвичей" и "Запорожцев" не могло удовлетворить растущий спрос населения. Подчеркнул, что золотовалютные запасы страны позволяют кардинально решить проблему. Брежнев поинтересовался, что имеет в виду докладчик. 

"Я, — ответил Косыгин, — предлагаю купить иностранный автозавод с полным циклом производства. Вместе с тем все комплектующие будут изготовляться внутри страны. Приобретя иностранный завод, мы станем обладателями новых технологий, которые внедрим на наших автозаводах. Кроме того, на новый уровень развития выйдут смежные отрасли промышленности: химическая, металлургическая, нефтяная. Стоимость, по подсчетам экспертов Госплана, около миллиарда долларов..." 

"Миллиард долларов... Многовато!" — разочарованно произнес Брежнев, страстный автолюбитель, уже видевший себя за рулем иномарки. 

"Прошу прощения, Леонид Ильич, — отчеканил Косыгин, — хотел бы напомнить, что в течение трех последних лет Советский Союз от экспорта нефти, золота и пушнины ежегодно имел 10 миллиардов долларов! Прибавьте к ним 9,5 миллиарда, каждый год перечисляемые в Госбанк арабскими странами за поставку нашего вооружения, и тогда приобретение автозавода будет равняться покупке детского велосипеда..." "Нет, Алексей Николаевич, придется повременить..."

Однако Косыгин выложил на стол самый весомый козырь: "Леонид Ильич! Если мы не хотим раскрутить инфляцию, то завод надо покупать как можно скорее! На руках у населения сегодня 80-90 миллиардов рублей, то есть по официальному курсу более 100 миллиардов долларов. Накопления наших граждан растут из года в год в арифметической прогрессии, причем люди не доверяют сберкассам, а держат деньги в кубышках! Чтобы в обращении находились купюры в 50 и 100 рублей, Гознак не выключает печатный станок. Когда-нибудь эта денежная масса лавиной обрушится и раздавит всех... Нас в первую очередь! Чтобы изъять из кубышек эти миллиарды, надо выбросить на внутренний рынок не ювелирные изделия и импортный ширпотреб, как сегодня, а нечто более весомое. Этим "более весомым" и будет наш новый отечественный автомобиль, созданный на основе западных технологий!". "А как вы подсчитали деньги наших граждан? Они же в кубышках!". "Все очень просто, Леонид Ильич! Объем спрятанных в кубышках накоплений никогда не являлся для экспертов Госбанка тайной. Люди всегда прятали в кубышки купюры только высшего номинала. У нас таковые пятидесяти- и сторублевки. Зная количество выпущенных "полтинников" и "стольников", банковские служащие, подсчитав в конце года возвратившиеся банкноты этого достоинства, могут с точностью до миллиарда сказать, какая сумма осталась на руках у населения". "Надо же... Я бы недодумался. Ну что ж, Алексей Николаевич, убедил! Дай указание своим подчиненным — председателю КГБ и министру Внешторга, чтобы они выяснили, в какой стране можно дешевле приобрести завод... Даем тебе полгода... Управишься?". 

Первыми о принятом, без преувеличения, эпохальном решении Политбюро узнали американцы. Как? А очень просто: Совет министров, уж не говоря о Министерстве внешней торговли, были, как дырявый швейцарский сыр, насквозь проедены агентурой ЦРУ. Поэтому уже через месяц после заседания кремлевского ареопага в Москву прибыла американская делегация во главе с владельцем автоконцерна Генри Фордом III. 

Попав на прием к Косыгину, Генри Форд III, не раскрывая своих источников информации, предложил завод по производству легковых автомобилей малого класса. Добавил, что его концерн разработал две малолитражные модели: "Форд-капри" и "Форд-таунус", которые своим классом соответствуют автомобилям Западной Европы и СССР. 

Предсовмина как опытный дипломат и коммерсант сослался на то, что вопрос решается коллегиально на Политбюро. На самом деле Косыгин выжидал, когда поступит информация от председателя КГБ и главы Минвнешторга, которым было дано задание по своим каналам выяснить, какой из западноевропейских автомобильных концернов готов за приемлемую для СССР цену продать автозавод... 

Генри Форд III по-своему расценил уклончивость председателя Совмина и, чтобы нейтрализовать предложения потенциальных конкурентов, выложил свой самый весомый аргумент: если СССР приобретет его завод за 5 миллиардов долларов, он готов, используя канадские технологии строительства автотрасс (климат Канады, как известно, схож с климатом Российской Федерации), бесплатно построить автостраду от Москвы до Владивостока. 

За всю историю Советского Союза более выгодного предложения от иностранных предпринимателей никогда не поступало! Но... возобладали политические соображения, и Политбюро в итоге отклонило предложение Генри Форда. 

Разгадка заключалась в том, что в 1966 году США стали утрачивать свое влияние на западноевропейские страны. Претендуя на главенствующую роль в НАТО, американская администрация во главе с президентом Линдоном Джонсоном, попросту говоря, "перегнула палку". Президент Франции де Голль первым восстал против гегемонии США, покинув военную организацию НАТО, оставив там лишь своего наблюдателя. Демарш де Голля отрезвляюще подействовал и на руководителей других стран — членов НАТО. В альянсе начались разброд и шатания. Руководство СССР воспользовалось сложившейся политической конъюнктурой и решило купить автозавод в Западной Европе. Вопрос был в том, у кого купить дешевле? 

ПЕРВЫМ ДЕЛОМ — АВТОЗАВОДЫ 

Маркус Вольф был не только талантливым руководителем разведки, но и прозорливым политиком. Анализируя внутриполитическую ситуацию ФРГ и акции правящего союза ХДС/ХСС, генерал пришел к выводу, что этот альянс исчерпал свой потенциал, а для населения ФРГ все более привлекательными становятся идеи социал-демократии, глашатаем которых и была СДПГ. Поэтому основным заданием Ханзена и Аниты стали поиск, изучение и вербовка тех руководителей СДПГ, которые были заинтересованы в сближении со странами "восточного блока". Кроме того, супругам вменялось в обязанность своевременно сигнализировать об угрозе обострения международной обстановки, которая могла бы привести к открытому военному конфликту. Основное не значит единственное. И вот в 1966 году Гийомам пришлось сделать "шаг в сторону": заняться экономическим вопросом, хотя для СССР это был даже не вопрос — проблема. Причем как политического, так и экономического свойства. 

Словом, от своего куратора Маркуса Вольфа супруги-разведчики получили задание выяснить, у какого из западноевропейских концернов Советскому Союзу выгоднее приобрести автозавод. 

* * * 

Из донесения Ханзена следовало, что целесообразнее заключить сделку с концерном "ФИАТ", так как последний для производства авто приобретает комплектующие у западногерманских автогигантов "БМВ" и "Мерседес Бенц", а также у французского концерна "РЕНО". Таким образом, по заключению Гийома, СССР имеет уникальную возможность "одним выстрелом убить трех зайцев" — надолго "привязать" к себе разом экономики Италии, ФРГ и Франции. Согласно выводам разведчика укрепление экономических связей СССР с этими странами будет иметь и политические последствия: они и в дальнейшем станут проводить внешнюю политику без оглядки на Штаты. Наконец, утверждал Гийом, учитывая, что итальянская автопромышленность стагнирует, владельцев "ФИАТа" можно будет без труда склонить к заключению сделки на условиях советской стороны. 

Маркус Вольф, оценив важность донесения Ханзена, немедленно вылетел в Москву, где доложил информацию председателю КГБ Юрию Андропову, а он ознакомил с ней Алексея Косыгина. Последний полностью согласился с доводами Ханзена и, высоко оценив усилия ГУР, поставил на Политбюро вопрос о поощрении немецких товарищей. Маркус Вольф был награжден орденом Красного Знамени, Гюнтеру Гийому было досрочно присвоено звание полковника ГУР. 

Таким образом, отправной точкой для заключения в 1967 году договора между Советским Союзом и Италией о строительстве Волжского автозавода (ВАЗ) стала аналитическая справка-донесение Гюнтера Гийома. Сделка обошлась СССР в беспрецедентно малую в мировой практике сумму — всего 550 миллионов долларов!.. 

ЖИЗНЬ НАВЕРХУ 

1 октября 1969 года Вилли Брандт выиграл выборы и стал канцлером ФРГ. Он помнил о заслугах Гийома в деле продвижения руководителей СДПГ различных уровней на высокие посты в местные и федеральные органы управления, поэтому поручил Хорсту Эмке, главе своей администрации, решить вопрос о включении Гийома в свою ближайшую орбиту. После чего в 1970 году Гюнтеру Гийому было поручено создание правительственного бюро для проведения съезда СДПГ в Саарбрюккене. Гийом, будучи руководителем этого подразделения администрации федерального канцлера, лично общался с ответственными сотрудниками БНД, вследствие чего с согласия Федерального бюро по охране конституции он получил доступ к закрытой информации высшей степени секретности, которая тут же становилась известна ГУР и КГБ. 

В 1973-м Гийом стал личным референтом канцлера, курирующим финансовые поступления в СДПГ, но затем был переведен на должность референта по партвопросам. С тех пор он участвовал как в заседаниях правления СДПГ и ее фракций, так и в совещаниях заведующих отделами правления партии. 

Однако наибольшую пользу ГУР и КГБ Ханзен принес в 1970-1972 годах, во время подготовки Хельсинкского совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе. Своевременно информируя о позиции западноевропейских партнеров ФРГ, а также США в отношении окончательной редакции положений декларации совещания, разведчик помог СССР и странам Варшавского договора выработать оптимальную линию поведения для успешного отстаивания своих интересов. 

Кроме этого Гийому удалось добыть три особо важных документа. 

Первым было письмо президента США Никсона, которое он 3 июля 1972 года направил Брандту с просьбой побудить французское руководство подписать Атлантическую хартию, согласно которой западноевропейские страны — члены НАТО должны были подтвердить главенствующую роль США. 

Вторым — подробный отчет о конфиденциальных переговорах Брандта с Никсоном и министра иностранных дел ФРГ Шееля с госсекретарем Киссинджером. В ходе встреч американский президент откровенно признался, что СССР достиг такого прогресса в области военной техники, при котором нанесение первого ядерного удара Соединенными Штатами становится за пределами возможного. 

Третьим документом была докладная записка руководителя Федерального бюро по охране конституции Эгона Бара, в которой он советовал канцлеру не поддаваться давлению американцев, ставя на карту хорошие отношения как с партнерами по НАТО, так и с СССР. 

Все три документа свидетельствовали о том, что разногласия внутри НАТО продолжают обостряться, чем не замедлил воспользоваться Советский Союз, вынудив США подписать в мае 1972 года Договор об ограничении систем противоракетной обороны (ПРО) и Договор об ограничении стратегических вооружений (ОСВ-1)... 

ПРОВАЛ И ПОСЛЕДСТВИЯ 

Осенью 1972 года был арестован один из старейших агентов ГУР в ФРГ, сотрудник Восточного бюро немецких профсоюзов Вильгельм Гронау. Это не привело бы к провалу Ханзена и Аниты, если бы в записной книжке оператора значилась не фамилия Гийом, а более распространенная немецкая фамилия вроде Майер или Шульце. Но судьба следовала своему неумолимому ходу, и один начинающий сотрудник Федерального бюро по охране конституции (контрразведка ФРГ) занялся тщательным изучением расшифрованных, но неидентифицированных радиограмм, запеленгованных на территории ФРГ начиная с середины 50-х годов. 

И — о, эврика! Сравнив даты поступавших поздравительных телеграмм с днями рождений Гийомов, дотошный сыщик был вознагражден за свою прыть — получил документальное подтверждение тому, что чета Гийом более десяти лет получала шифрованные радиограммы из советского разведцентра Карлсхорст, что в Восточной Германии. 

Плотное наблюдение за супругами велось более года, однако доказательств их шпионской деятельности получить так и не удалось, и 24 апреля 1974 года было решено арестовать Гийомов. 

Доказательство своей связи с разведорганами ГДР представил, вернее, провозгласил сам Гюнтер. Завидев на пороге своей квартиры группу контрразведчиков, он прокричал: "Прошу учесть, что я — офицер ГУР и гражданин ГДР!". Это признание было основным доказательством вины Гюнтера Гийома. Единственным и последним. Молчала и Кристель. 

Гюнтер Гийом был осужден на тринадцать лет, его жена — на восемь. 

В это время Маркус Вольф беспрестанно курсировал между Берлином и Москвой, ломая голову над тем, каких агентов можно было бы предложить Западу на обмен. Отставка Вилли Брандта 6 мая 1974 года существенно осложнила позиции ГУР, так как новый канцлер Гельмут Шмидт категорично заявил, что Гийомы должны отбыть наказание до последнего дня. Дело стало поистине "горячим" после того, как Фидель Кастро отказался выпустить в порядке обмена резидента ЦРУ полковника Джеймса Ханта, а Брежнев искусственно затянул освобождение Анатолия Щаранского. 

Наконец в марте 1981 года произошел обмен Кристель Гийом на двух западногерманских шпионов. По возвращении в ФРГ один из них поведал в интервью журналу "Шпигель", что западные разведчики, долгие годы томящиеся в тюрьмах ГДР, приветствовали бы любые действия правительства, которые облегчили бы их участь. Гельмуту Шмидту ничего не оставалось, как пойти навстречу пожеланиям освобожденного и... натиску ГУР. 1 октября 1981 года Гюнтера Гийома обменяли на шесть западногерманских шпионов.