ОН БЫЛ СОЛДАТОМ ОТЕЧЕСТВА
Эдуард ШАРАПОВ.
7 июля исполнилось 100 лет со дня рождения генерал-лейтенанта Павла Анатольевича Судоплатова, одного из руководителей советской внешней разведки. Материал, посвященный судьбе этого удивительного человека, подготовил большой друг нашей газеты — ветеран СВР Эдуард Прокофьевич ШАРАПОВ. Автор книг "Судоплатов против Канариса", "Наум Эйтингон — карающий меч Сталина" и других. Он был знаком и не раз встречался с Павлом Анатольевичем. Как известно, с конца 1980-х годов у нас началась целенаправленная дискредитация государства и его институтов. Наибольшей критике подвергались органы, обеспечивавшие государственную безопасность, — особенно в 1930-е и последующие годы, когда Судоплатов играл в их работе активную и далеко не последнюю роль. Понятно, что к оценке операций, осуществленных непосредственно Павлом Анатольевичем или под его руководством, нельзя подходить без учета исторического контекста того жестокого времени. Органы госбезопасности, встроенные в государственную систему, являлись инструментом реализации решений высшего партийного руководства
Свет настольной лампы под зеленым абажуром выхватывает из полутьмы лицо моего собеседника, сидящего напротив в кресле. Правильные черты лица, густые черные, не тронутые временем брови, мягкая улыбка и внимательные карие глаза. Это Павел Анатольевич Судоплатов. Его спокойные руки лежат на набалдашнике трости, зажатой между колен. Ровным, спокойным голосом он рассказывает о своей жизни:
— Родился я на Украине, в Мелитополе, в 1907 году. Семья бедная, многодетная, родители рано умерли. Свою трудовую биографию исчисляю с 26 июня 1919 года…
В тот день Павел с приятелем стоял в очереди за хлебом. Внимание привлекли цокот копыт, звуки горна, развевающееся красное знамя — через город шли конные части Красной Армии. Его восторг не знал границ — и Павел увязался за ними. Так он оказался в Одессе, а уже через год был дежурным телеграфистом в роте связи.
К началу 1921 года полк передислоцировался в Галицию, вел боевые действия против вооруженных формирований украинских националистов. Здесь за несколько месяцев Павел приобрел устойчивый украинско-галицийский акцент.
Однажды приехал инспектор политуправления Киевского военного округа. "А что здесь делает мальчишка?" — "Это помощник телеграфиста, — ответил дежурный. — Способный паренек!"
Судоплатова послали на курсы подготовки политработников, затем определили в политотдел дивизии, стоявшей в Житомире, 15 мая 1921 года перевели в особый отдел, где он выполнял мелкие поручения. В секретариате особого отдела молодого человека обучили печатанию на машинке и шифровальному делу.
Когда особый отдел дивизии слили с Житомирско-Волынским губернским отделом ГПУ, Павла включили в качестве шифровальщика в оперативную группу, которая занималась агентурной разработкой Волынской повстанческой армии, организованной украинскими националистами при поддержке осевших на территории Украины белополяков. Судоплатов работал в местечке Славута, в Изяславе и Шепетовке, в родном Мелитополе, в Харькове, а в конце 20-х годов оказался в столице — в качестве работника отдела кадров.
— Первое время я занимался работой по формированию кадров центрального аппарата ОГПУ, — рассказывает Павел Анатольевич, — потому мне приходилось встречаться практически со всеми руководителями управлений и отделов, и в том числе с начальником ИНО — Артузовым. Как-то Артур Христофорович спросил, знаю ли я украинский язык, и предложил перейти на работу к нему в качестве оперативного уполномоченного…
В истории разведки за период с 1929 по 1953 год практически нет ни одного значительного эпизода оперативного характера, с которым так или иначе не связано имя Судоплатова.
Вопрос борьбы с украинскими националистами сложен и многогранен: если многие рядовые члены ОУН были искренними сторонниками национальной независимости, то их главари — фашистскими ставленниками, получали от Гитлера материальную поддержку. К середине 30-х годов организация украинских националистов, по сути, выполняла роль спецслужбы украинского правительства в эмиграции, была укомплектована австрийскими и немецкими офицерами, финансировалась абвером. Ее лидер Евгений Коновалец неоднократно встречался с фюрером.
Еще в 1921 году украинские чекисты вышли на человека, который был оставлен Коновальцем для нелегальной работы на Украине. С его помощью в Москве решили расколоть ОУН изнутри. Эта задача была возложена на Андрея — Судоплатова. После непродолжительной, но очень интенсивной подготовки его нелегально перебросили через финскую границу и внедрили в ОУН. Постепенно он сумел войти в доверие и к Коновальцу.
"Легенда" корабельного радиста давала Судоплатову возможность периодически бывать на Родине. Впервые он вернулся летом 1937 года.
— К тому времени, — говорит Павел Анатольевич, — игра с ОУН велась уже более двух лет. Вопрос, что делать дальше, обсуждали даже на комиссии ЦК ВКП(б), на которой заслушивали и меня.
Вскоре Ежов впервые привел Судоплатова к Сталину.
— Я растерялся, долго не мог взять себя в руки, — вспоминает Судоплатов. — Начал что-то лепетать о том, какая честь для любого коммуниста, члена партии увидеть товарища Сталина.
"Мне нужны факты, предложения, — прервал тогда меня Сталин. — Поезжайте в Киев, посоветуйтесь с украинскими товарищами, проработайте этот вопрос и через неделю доложите мне".
Вторая встреча произошла в конце того же года. Судоплатов начал доклад с предложения об использовании своих каналов в ОУН для дальнейшего проникновения нашей разведки.
"Неправильно мыслите, — перебил вновь Сталин. — Пусть эти убийцы, которые начали грызню, до конца перебьют друг друга".
К тому времени внутри руководства ОУН шла настоящая драка. В 1936 году исчез выступивший против Коновальца Костырев и его группа; были у Коновальца стычки и с Бандерой.
"Подумайте, как обезглавить ОУН, — сказал Сталин. — Подумайте над его слабостями. Он, кажется, любит конфеты?"
Вскоре в Роттердаме в кафе "Атланта" Андрею вручили коробку конфет в красивой упаковке с украинским орнаментом.
— Когда я взял ее, у меня все как будто оборвалось внутри, — рассказывает Павел Анатольевич. — Подарок был уже "заведен", а везти его предстояло через весь город. В трамвае я сел поближе к полицейскому — боялся, что какие-нибудь воришки вырвут из рук. С Евгением Коновальцем мы встретились, как обычно, в одном ресторане около полудня. При встречах мы подолгу спорили о методах "нашей борьбы". Он был одержим идеей террора — считал, что, только утопив советскую территорию в крови, можно добиться независимости Украины.
На прощание Павел вручил лидеру ОУН коробку конфет.
— Взрыва я не слышал, — продолжает Судоплатов. — Зашел в магазин купить шляпу, чтобы как-то сменить внешность — увидел, как в ту сторону, откуда я пришел, побежали люди.
С нашей подачи оуновцы распространили несколько версий убийства. По одной из них лидер ОУН пал жертвой гестапо: Берлин был якобы недоволен выходом Коновальца из-под его контроля. По другой, его убили польские спецслужбы. Не исключали и "руку Москвы"…
Борьба с украинским национализмом стала одним из главных направлений деятельности Судоплатова — и как рядового разведчика, и как одного из руководителей разведки. Во время войны и в первые послевоенные годы он будет руководить разгромом националистического подполья на Западной Украине.
А в декабре 1938-го над Судоплатовым нависла угроза ареста.
— Был поставлен вопрос о моей связи с арестованными руководителями разведки — Балицким, Горожаниным, благодаря которым я и оказался в Москве, — вспоминает Павел Анатольевич.
На заседании партбюро почти единогласно принимается решение об исключении меня из партии… И вдруг — вызов к Берии.
"Мне докладывают, что вы ни черта не делаете. Хватит валять дурака. Едем сейчас же в ЦК!"- заявил тот.
В машине Судоплатов понял: едут к Сталину.
"Докладывайте вопрос", — тихо обратился Сталин к Берии.
"Товарищ Сталин, после вашего указания мы разоблачили тех, кто обманывал партию. Мы решили обновить руководство разведкой, укрепить наши агентурные позиции за рубежом..."
"Сейчас надо сосредоточиться на том, чтобы обезглавить троцкистов, — прервал Сталин. — Надвигается война, а они работают заодно с немцами. Вам, товарищ Судоплатов, мы поручаем лично возглавить и провести эту операцию. Выезжайте на место, подбирайте людей... Вы назначаетесь заместителем начальника разведки для того, чтобы использовать весь потенциал разведорганов как военных, так и по линии НКВД. Но помните: вся ответственность целиком ложится на вас. Мы спросим с вас".
Вместо изгнания из партии и ареста он получил звание майора государственной безопасности и приступил к работе с только что вернувшимся из-за границы Эйтингоном. Спустя три месяца появился план операции под кодовым названием "Утка".
— Было принято,- говорит Судоплатов, — беспрецедентное решение: моему заместителю Эйтингону разрешили действовать абсолютно самостоятельно, с правом выбора и вербовки агентуры без санкции Центра. Ему под личную отчетность выделялась астрономическая по тем временам сумма — триста тысяч долларов.
О том, как уничтожили Троцкого, сегодня достаточно известно… Когда первая попытка провалилась, я пережил немало волнений.
Берия вызвал Судоплатова к себе на дачу. Когда он приехал, Берия обедал со своими заместителями Кругловым и Серовым, но сразу вышел к Судоплатову, чтобы проанализировать причины неудачи. Они вместе поехали к Сталину, который после долгого разговора согласился разрешить Эйтингону использовать другой вариант. На этот раз операция прошла успешно.
Работа заместителя начальника разведки, Судоплатов вошел в курс многих тайных дел...
— В сентябре 39-го, — рассказывает Павел Анатольевич,- к нам в плен попал польский князь Радзивилл. С ним в тюрьме работал сидевший там "враг народа" Зубов.
Засыпанный просьбами европейских монарших семей, Сталин согласился отпустить представителя древнего и знатного рода восвояси. Но перед тем как сесть в международный вагон и отбыть в Европу, Радзивилл встретился с Берией…
— Мы держали его для чего-то экстраординарного, — вспоминает Судоплатов. — В 1942-м году, в частности, планировали устроить покушение на Гитлера с участием князя Радзивилла. В Берлин даже была направлена группа наших диверсантов…
Но Сталин отменил операцию. Он считал, что устранение Гитлера откроет дорогу к власти фон Папену, и тогда американцы и англичане наверняка заключат с Германией сепаратный мир.
— Так что князя, насколько мне известно, мы так и не смогли ни разу задействовать по-крупному, — замечает Судоплатов.
17 июня 1941 года после доклада начальника ИНО Фитина о подготовке немцев к войне, Берия сумел получить разрешение на дополнительные меры по линии разведки. Судоплатову было поручено создать и возглавить особую группу НКВД СССР.
— 21 июня я засиделся допоздна на службе, — вспоминает Павел Анатольевич. — Было уже глубоко за полночь, когда меня вызвали к наркому госбезопасности. Обычно очень уравновешенный и спокойный, на этот раз Меркулов был не в себе:
"Война началась,- произнес он и подал несколько листков бумаги с донесениями от пограничников. — Немедленно поднимайте всех, кто есть. Сотрудников перевести на казарменное положение".
5 июля был подписан приказ о моем назначении начальником особой группы. Первым делом мы начали формирование парашютно-десантного подразделения. В него принимали комсомольцев, спортсменов, а также иностранцев-коммунистов. 13 октября особая группа была реорганизована во 2-й отдел НКВД СССР, а в 1942 году — в Четвертое управление НКВД — НКГБ СССР. С началом войны многое изменилось. Берия понимал, что нужны люди грамотные, опытные, — а многие из них сидели в тюрьмах и лагерях.
В июне 1941-го Судоплатов положил на стол Берии первый список специалистов, которых предлагал освободить из мест заключения — 60 человек. Берия лишь скользнул по списку взглядом. "Они все вам нужны? Тогда забирайте", — произнес он, подписывая бумагу.
Люди работали непокладая рук, часто рискуя жизнью. О размахе и действенности особой группы говорят такие цифры и факты: 22 ее сотрудника стали Героями Советского Союза. Среди них — Н. Кузнецов, Д. Медведев, К. Орловский, С. Ваупшасов, В. Карасев, А. Шихов, Е. Мирковский. Несколько тысяч были награждены орденами и медалями. Павел Судоплатов и Наум Эйтингон были удостоены ордена Суворова. Только они, двое из всей разведки, получили полководческую награду: на счету разведчиков участие в операциях "Рельсовая война", "Цитадель", "Концерт" и других. Многие из них хорошо известны, но некоторые еще не стали достоянием широкой гласности.
— Самой захватывающей, — считает Судоплатов, -была начатая осенью 1941 года агентурная разработка, получившая кодовое название "Монастырь". Ее готовили начальник отдела Маклярский и оперработник Ильин. По сути, она продолжалась всю войну. Главным действующим лицом был Александр Демьянов — Гейне. Происходил он из дворянской семьи, имел немецкие корни, его дядя работал в белогвардейской контрразведке.
В конце 1941 года Гейне перебросили через линию фронта. Причем саперы неправильно указали место для перехода этой линии, и Демьянов пошел "сдаваться" противнику по минному полю. Это произвело на немцев впечатление. Хотя поверили они Гейне лишь после нескольких проверок. Вскоре абверовцы решили использовать "представителя монархической группы" в своих целях — и Макс, так называли его немцы, оказался в Москве. По ходу игры Гейне докладывал своим "хозяевам", что ему удалось внедриться в окружение маршала Шапошникова в качестве офицера-порученца. Несколько лет наша разведка "кормила" Берлин стратегической дезинформацией — Шелленберг и Гелен писали позднее в воспоминаниях о ценнейшем агенте, внедренном ими в советский Генштаб…
Еще в 1939 году разведка получила сведения о том, что за рубежом ведется разработка атомного оружия, а уже марте 1942 г. Берия докладывал Сталину о развернувшихся в США работах по его практическому созданию... В 1943-м правительство приняло решение об организации в недрах разведки группы, которой было поручено добывать информацию с целью использования ее при создании атомной бомбы в СССР. Возглавил работу генерал Судоплатов. Группа просуществовала год, затем "атомные дела" были переданы в ведение технической разведки.
— Наши разведчики, сумевшие выйти на видных западных ученых-атомщиков, организовали буквально поток научной информации в Москву, — вспоминает Павел Анатольевич. — Ферми, Нильс Бор, Эйнштейн и другие понимали опасность появления атомного оружия, считали необходимым создать равновесие сил.
"Атомная команда" Судоплатова сумела добыть сведения о расположении исследовательских центров, секретные публикации научных работ, досье на ученых…
…Арест Берии был громом среди ясного неба. Казавшийся простаком Никита Хрущев переиграл хитрого Лаврентия.
— Для многих сегодня, — говорит Павел Анатольевич, -имя Берии связано с чем-то чрезвычайно зловещим. Действительно, человек, долгие годы возглавлявший тайную спецслужбу, и не может выглядеть иначе — тем более что на его совести очень много крови. Но нельзя не отметить, что из окружения Сталина Берия, на мой взгляд, был наиболее динамичным, компетентным руководителем. Возглавляя НКВД, он отвечал еще за многие другие направления, в том числе за создание атомного оружия, оборонный комплекс…
Но даже после ареста Берии Хрущев не чувствовал себя до конца победителем. Ему необходимо было избавиться от лишних и крайне нежелательных свидетелей, знавших, что Хрущев повинен в репрессиях не меньше, чем кто-либо другой из "верхушки".
— Именно Хрущев, — подчеркивает Судоплатов, — был инициатором массовых выселений из западных областей Украины. Сохранились документы, письма, подписанные им и министром госбезопасности Украины Савченко, в которых обосновывалась необходимость массовых репрессий...
Излишняя информированность чуть было не стоила Судоплатову жизни: в списке арестованных руководителей госбезопасности его имя стояло под номером восемь, и первые семь человек из этого ряда были расстреляны очень быстро...
Что помогло выстоять генералу в тюрьме, не сломаться?
— Прежде всего — поддержка семьи, — говорит Павел Анатольевич. -Жене, она тоже работала в разведке, удалось завербовать несколько человек из охраны…
Но главное, она сумела заполучить себе в союзницы одну из медсестер. Благодаря ей удалось выходить Судоплатова и после голодовки, и после того, как ему перебили шейный позвонок.
Когда в октябре 1964 года Никиту Хрущева сместили, появилась надежда на пересмотр дела Судоплатова. К 20-летию Победы группа чекистов направила письмо новым кремлевским лидерам с просьбой о его реабилитации. "Не суйтесь не в свои дела!" — ответил Леонид Брежнев.
Через год было отправлено еще одно письмо, подписанное более чем 40 старыми чекистами — Рудольфом Абелем, Зоей Рыбкиной и другими. Приведенные в нем факты показывали, что дело сфальсифицировано от начала до конца, но и ему не дали ход. В конце концов, по письму Прокуратуры СССР и КГБ в 1966 году ЦК КПСС принял решение: освободить Судоплатова досрочно, но вскоре, по неизвестным причинам, оно было отменено и генерал оставался в заключении до окончания 15-летнего срока.
Борьба за восстановление его доброго имени началась в 1960 году и продолжалась более тридцати лет. Только в 1992 году Судоплатов дождался полной реабилитации — тогда ему было уже 85.
Павел Анатольевич Судоплатов скончался 24 сентября 1996 года. А в 1998 году, уже после его смерти, Президент Российской Федерации подписал указ о восстановлении генерал-лейтенанта Судоплатова — посмертно — в правах на государственные награды.
Он был солдатом Отечества и сыном своего времени… Память о нем жива, и мы приводим в очерке его слова такими, какими звучали они в одном из последних интервью.
