В редакцию — репортаж, в Центр — шифровку

Беседу вел Илья ЯКУБОВ.

БОЙЦЫ НЕВИДИМОГО ФРОНТА

Блестящий журналист, чье имя было известно миллионам читателей во многих странах, десятилетия передавал шифровки в Центр как разведчик.
С удостоверением зарубежного корреспондента газеты "Известия" Леонид КОЛОСОВ за десятилетия объездил многие европейские страны, откуда передавал блестящие статьи, репортажи, эссе, запомнившиеся нескольким поколениям читателей. Он — автор трех десятков книг, пьес, сценариев, в том числе к фильму "Досье человека в "Мерседесе", за который был удостоен Государственной премии.
Но лишь несколько человек в Первом главном управлении КГБ СССР знали Леонида Сергеевича Колосова как офицера внешней разведки.
Сейчас Леонид Колосов живет в Москве. С ним беседует журналист Илья ЯКУБОВ.
- Леонид Сергеевич, у меня в руках ваша новая, только что изданная книга с интригующим названием "Собкор КГБ. Записки разведчика и журналиста". Что побудило вас ее написать?
 — Во-первых, интерес читающей публики к нашей профессии, о которой недобросовестные люди порассказали множество всяческих небылиц и гадостей.
Я, естественно, не говорю о КГБ в целом. Моя задача — развеять мифы о "злодеяниях" именно внешней разведки, или Службы внешней разведки (СВР), как ее сейчас называют. Нет, мы не занимались убийствами и диверсиями в разных государствах. Нашим оружием были не пистолет или бомба, а мозги и хорошо подвешенный язык, в том числе обязательно иностранный. Поэтому во внешнюю разведку брали ребят, как правило, с высшим образованием и натаскивали их разным шпионским премудростям в специальной разведшколе.
Я окончил одногодичную, ибо проработал до этого в торговом представительстве в Италии и свободно владел итальянским и французским языками.
- Какая разница между разведчиком и шпионом?
 — Никакой. Во всем виноват наш богатый и могучий русский язык. Во всех европейских и прочих языках человека, занимающегося древнейшим ремеслом, называют шпионом. Скажем, "spia" по-итальянски. И сие звучит отнюдь не оскорбительно. А вот мы своих шпионов называем разведчиками, а иностранных — шпионами... Полнейший идиотизм! Иное дело, когда разведчик или, так сказать, шпион работает не только на свою страну, но и тайно "подрабатывает" на стороне. Тогда он просто предатель. И это определение звучит одинаково позорно на всех языках.
- В вашей жизни встречались предатели?
 — Да. Один — самый подлейший и еще двое других — просто подлецы, которые делали мне гадости из зависти, работая в том же подразделении Первого главного управления КГБ. О них я рассказывать не буду. А вот настоящий предатель Олег Лялин, с которым я учился в разведшколе N101 в подмосковной Балашихе, отнял у меня несколько лет активной жизни.
- Можете рассказать подробнее об этом человеке?
 — Он этого, вообще-то, не заслуживает. И к тому же умер в Англии, куда сбежал, завербованный английской разведкой. Он выдал более сотни советских разведчиков, работавших и в Союзе, и за рубежом. Ну а поскольку я учился с ним в одной разведшколе, то случайно попал в число подозреваемых и я. Меня срочно отозвали из Италии, где я работал под той же "крышей" собкора "Известий", и предложили отсидеться в Москве. "Отсидка" затянулась на шесть лет, и мне, журналисту-международнику, этот период безделья так надоел, что я написал письмо тогдашнему председателю КГБ СССР Юрию Владимировичу Андропову с просьбой решить мою судьбу. Председатель приказал срочно проверить список преданных Лялиным сотрудников КГБ. То ли забыл обо мне Лялин, то ли вспомнил о нашей учебе, но моей фамилии там не нашли... И я вновь уехал собкором "Известий" за рубеж. Правда, на сей раз в Югославию, где и проработал еще пять лет до достижения предельного пенсионного возраста.
- Как вам удавалось совмещать журналистскую и шпионскую работу? Насколько я помню, ваши большие очерки и маленькие заметки появлялись чуть ли не ежедневно в нашей родной газете.
 — Тогда мы были молодыми... Парень я был сверхработоспособный и, признаюсь, довольно тщеславный. Все время хотел бежать впереди, и иногда это удавалось. И еще. Я ведь авантюрист по натуре и сидеть спокойно на месте научился только в старости.
Ну и потом, профессия журналиста была для меня новинкой, ибо поначалу я должен был ехать в Италию заместителем торгового представителя СССР, тем более что окончил Московский институт внешней торговли. Но мои экономические статьи, появившиеся перед защитой кандидатской диссертации, дали идею кагэбэшному начальству послать меня за рубеж под "крышей" журналиста. И вдруг неожиданно для себя я начал писать, получая от этого большое удовольствие. Профессия журналиста открывала колоссальные возможности для общения с людьми, начиная с президента итальянской республики и кончая нищим бродягой. А в середине были Пальмиро Тольятти и Клаудия Кардинале, главарь фашистов Альмиранте и великий тенор Марио дель Монако. Скажу совершенно откровенно: "крыша" журналиста — самая надежная "крыша" для разведчика. Можешь лезть в любую нору, не вызывая подозрений, ибо журналист тоже живет сенсациями и связями...
- Чем для вас стала Италия? Полюбили ли вы эту страну?
 — Конечно. Скажу больше: Италия стала для меня второй родиной, и как разведчик я не нанес этой стране никакого ущерба. До сих пор я очень люблю Италию. Ее древнюю землю, рафаэлевское небо, синие волны всех четырех морей, омывающих Апеннинский "сапог" и, конечно же, ни на кого не похожих ее жителей.
- А ответила ли вам взаимностью Италия?
 — Безусловно. Когда меня рассекретили как разведчика и я опубликовал свой первый материал как представитель нашей внешней разведки в газете моего любимого, но, увы, погибшего Артема Боровика "Совершенно секретно", ко мне домой сбежались все московские представители итальянской печати, радио и телевидения. А через неделю последовало приглашение посетить Италию и выступить за "круглым столом" на телевидении. Я выступил. Рядом со мной сидел тогдашний начальник итальянской контрразведки генерал Д'Амато. В перерыве телепередачи он сказал: "Дорогой подполковник, нас кое-что смущало в вашей прежней деятельности, но не было явных признаков шпионажа... Вас очень много печатали в "Известиях", и все, что вы делали, в целом шло на пользу Италии и СССР. Так что спасибо вам".
- Были ли трагические случаи в вашей разведывательной жизни?
 — Были. Один из них до сих пор гложет мое сердце. У меня был очень перспективный агент, имя которого сегодня можно назвать. Это корреспондент сицилийской газеты "Ора" Мауро де Мауро. Мы познакомились с ним на одном из приемов как коллеги-журналисты. И я сразу почувствовал в нем человека, который искренне любит Советский Союз — "основного борца за мир во всем мире" и ненавидит американских империалистов. У профессионального разведчика должно быть острое чутье на искренность того или иного человека.
А Мауро как-то сразу поверил мне и стал рассказывать и о секретных американских базах на Сицилии, и о связях мафии с крупным капиталом и политиками. Короче говоря, после соответствующей проверки я предложил ему поработать на советскую разведку. Предложил и деньги за информацию, от которых он сразу отказался. Но не научил я его одному — конспирации. По оплошности он попал в руки контрразведки и был замучен. Но не выдал меня.
Мир праху его! Есть и моя доля вины в его страшной смерти.
 — Вы не сожалеете, что так авантюристично сложилась ваша судьба? Вам бы не хотелось прожить жизнь более спокойно? Скажем, продолжить свои научные работы, защитить докторскую диссертацию и так далее...
 — Нет, не сожалею. И если бы Господь превратил меня в юношу и предложил выбирать любой жизненный путь, я бы пошел своей, уже протоптанной дорогой.
Я — разведчик и горжусь этим. Ибо принес пользу своей Родине и удовлетворил в какой-то мере присущее любому человеку тщеславие.
- Ну и последний, как всегда банальный, вопрос: каковы планы на будущее?
 — Сейчас начинаю работать над новой книгой под условным пока названием "Портреты. Из коллекции старого разведчика". Было много встреч с самыми разными людьми. Скажем, с актрисой Клаудия Кардинале и генсеком итальянской компартии Пальмиро Тольятти. С военным преступником Отто Скорцени и бывшей певческой легендой Робертино Лоретти...
Ну и потом, хочу издать сборник своих стихов. Специалисты говорят, что они вполне профессиональны. Вот несколько строк из последнего поэтического раздумья:
Будь Человеком, человек!
Храни друзей, не наживай врагов,
Тогда спокойно доживешь свой век,
Мирская жизнь избавит от оков...